Отъезд два года назад известной азербайджанской пианистки, заслуженной артистки Азербайджана, профессора Наргиз Алияровой по семейным обстоятельствам в Америку разделил ее жизнь на два периода, различающихся только местом проживания, но объединенных главным — верностью и служением Ее Величеству Музыке, своему призванию. А еще — непрерываемым восхождением вверх, к мастерству, к раскрытию всех граней таланта. В начале этого процесса — выступление в 15-летнем возрасте с симфоническим оркестром, которым дирижировал Ниязи, окончание с золотой медалью музыкальной школы имени Бюльбюля, ленинская стипендия в период учебы в Азгосконсерватории (ныне — БМА), звание лауреата международных конкурсов, успешная концертная деятельность, степень кандидата искусствоведения, звание доцента, профессора. В Америке раскрылся талант организатора, благодаря которому за короткий срок было создано неординарное по форме своей деятельности общество, пропагандирующее музыку различных этнических общин Нью-Йорка, творчество музыкантов разных национальностей и, конечно, азербайджанскую профессиональную музыку. В Баку у Наргиз Алияровой остались родные, коллеги, ученики по бакинской консерватории, где она проработала более 20 лет, поэтому «водораздел» между прошлым и настоящим, по сути, условный.  Наргиз ханум периодически, когда позволяют обстоятельства, приезжает в Баку и на отдых, и для встреч с близкими людьми. Этим летом одна из таких встреч прошла в одном из филиалов Государственного музея музыкальной культуры — Доме-музее Низами,  с трудом вместившем в тот день всех желающих. Она оказалась на редкость интересной и познавательной. Конечно же, звучала музыка: в исполнении Наргиз Алияровой — произведения Шопена, Рахманинова, Кара Караева. Были показаны слайды и видеофрагменты организованных азербайджанской пианисткой в Нью-Йорке концертов. Не обошлось без воспоминаний Наргиз ханум и ее однокурсников об учителях, и, в частности, с особой теплотой об одном из основателей азербайджанской виолончельной школы, который вел в те годы в  бакинской консерватории класс камерного ансамбля, Владимире  Аншелевиче. Для многих своих студентов он стал также и учителем жизни, и это ими не забывается. С юмором пианистка рассказала о связанных с концертными выступлениями курьезных ситуациях, о тайне мистического пространства сцены, и особо — о знакомстве со знаменитой бакинкой, пианисткой с мировым именем Беллой Давидович… Обязательно настанет время, когда Наргиз Алиярова напишет интересную книгу воспоминаний о прожитом и пережитом, которая, уверена, станет бестселлером, а пока в интервью корреспонденту «БР» она рассказывает о своей жизни и деятельности в Америке.

— Наргиз, как изначально складывалась ваша концертная деятельность в Америке?

Она ведь, наверное, должна была на чем-то базироваться, а вам, по сути, надо было начинать ее с нуля?

— Не совсем. Я начала искать работу по Интернету еще за год до переезда, но безрезультатно. Через два месяца после приезда в Америку я поняла, что мне надеяться не на кого, и если я хочу что-то сделать, то должна сама искать выход. Когда эта мысль сформировалась, я задалась вопросом, что я могу делать в новых условиях жизни. Ответ был один: играть, жить музыкой, а для этого нужна устойчивая платформа, когда ты сможешь сама организовать свой концерт, пригласить музыкантов, организовать какое-то мероприятие. Нью–Йорк — супермногонациональный город, но тем не менее тот же американец может не знать культуру польской, турецкой, азербайджанской   или какой-либо другой проживающей в Нью-Йорке общины, а значит, можно вести в этом направлении просветительскую концертную деятельность. Так у меня зародилась идея создания неправительственного благотворительного общества. В Интернете я нашла организацию, которая помогает людям открывать подобные общества, прошла небольшой курс, а затем встретилась с адвокатами. Это очень интересный момент. Их было восемь высококвалифицированных, опытных, прожженных  нью-йоркских адвокатов, которых ничем нельзя было удивить. Но я смогла их увлечь и заинтересовать своей идеей  знакомить нью-йоркцев с музыкой и талантливыми исполнителями разных этнических групп. Конечно, сказала, что я профессиональный музыкант, за плечами которого активная концертная деятельность и 25 лет преподавательской деятельности в консерватории.  Обычно те, кто обращается  в эту адвокатскую  контору за помощью, ждут ответа в течение  шести—девяти месяцев, но я его получила значительно раньше, через две недели, и он был положительный. К тому времени я уже имела договоренность с несколькими музыкантами. В феврале прошлого года мы зарегистрировались и с этого же времени получили право работать. Фактически я работала сама, но по закону у меня должен быть совет директоров, и в него вошли мои друзья — три азербайджанки и две американки. Некоторые из них выступают на моих концертах.

— Как вы составляете программу своих концертов, с какими уже успели выступить?

— Все наши концерты проходят под слоганом «Национальная музыка и Глобальная культура». Так называется наше благотворительное общество. В Линкольн-центре под названием «От Востока до  Запада» у нас прошел норвежско-азербайджанский концерт с участием знаменитой норвежской  скрипачки Эльбьйорк Хемсинг. В одном из концертов я играла с канадским скрипачом Бьонг Чан Ли. В программе была музыка русских композиторов — Шнитке, Метнера, Прокофьева и Рахманинова. Под названием «Азербайджанский  мультикультурализм» в Линкольн-центре мы провели концерт, для участия в котором пригласили  хорошо известного в Азербайджане американца Джефри Вербока, который играет на таре, кеманче и даже уде. Также выступила певица Зоя Громагин, которая исполнила песни на музыку Кара Караева и Тофика Кулиева. Песню о Баку Тофика Кулиева она спела на азербайджанском языке.

— Наверное, ей было трудно выучить текст?

— Конечно, мы с ней долго учили, и она все слова правильно произносила. У нас последний концерт  в сезоне прошел 26 июня, он был посвящен 650-летию Насими, она и на этом концерте пела на азербайджанском языке сложные даже для нас тексты Насими. Мы с ней конкретно поработали над словами, интонацией.  Это вообще была всемирная премьера произведений молодых композиторов, написавших романсы на стихи Насими. Концерт прошел очень успешно. Я привлекла к участию в нем не только живущих недалеко от Нью-Йорка азербайджанских музыкантов, но и американцев, которые тоже учили тексты на азербайджанском языке. Мы провели также в Линкольн-центре концерт «Одлар юрду», посвященный 100-летию АДР. В нем принимала участие американка китайского происхождения, которая исполняла произведения Джовдета Гаджиева. Для участия в этом концерте я пригласила молодого скрипача из другого штата, мы с ним исполнили скрипичный концерт Фикрета Амирова. Свои сочинения исполнила Амина Фигарова. Большое впечатление  произвело выступление американца канадского происхождения, исполнившего на азербайджанском языке песню-гимн Муслима Магомаева «Азербайджан». Весь зал, в котором было много азербайджанцев, встал в едином порыве. Певцу очень долго аплодировали, он прекрасно исполнил. Вообще, если ты музыкант, то тебе легко организовывать концерты, потому что знаешь, кто какого уровня. Если мне не мешают, я стараюсь приглашать для участия в концертах музыкантов высокого уровня, потому что трудно полюбить музыку, тем более незнакомую, если она плохо исполнена, а я хочу, чтобы азербайджанская музыка звучала в хорошем исполнении. Если вы спросите, что для меня самое сложное в организации концертов, я отвечу — приглашать людей. Не играть, не готовиться, не арендовать, не платить, а именно приглашать.

— Вы имеете в виду заинтересовать?

— Да, потому что Нью-Йорк, я не ошибусь, если скажу, что это центр мира, и там в день происходит, ну может быть, двести мероприятий, концертов, шоу. Представляете, в один день там проходит, предположим, концерт  Михаила Плетнева и, скажем, наш. Естественно, что большинство пойдет на его концерт, поэтому самое сложное собрать свою публику, и очень часто сами же американские музыканты спрашивают: «А как тебе удается собирать зал?» На что я раскрываю им свой «секрет» — просто за 10—12 дней до концерта я сплю всего по 2 часа, потому что пишу огромное количество писем-приглашений, зная, что на безличные приглашения, как правило, реакции не бывает, их вообще не открывают. Другое дело, если письмо открывается с обращения, например, «Дорогой Петр…» или кто другой: оно обязательно будет прочитано. На всю эту работу уходит очень много времени, затрачиваются громадные усилия на создание networking, знакомств, на ежедневные встречи с людьми, потому что иного варианта, иного пути нет.

— Но вы довольны, тем не менее, тем, что все-таки немало успели сделать?

— Нет, я никогда не довольна собой, всегда говорю себе, что можно было бы сделать лучше. Я думаю, что все зависит от самого человека, от того, насколько сильно его желание, потому что оно как магнит привлекает к себе помощь Всевышнего. Я буду довольна, когда буду играть в большом зале Карнеги-холл. Я играла на его сцене, только в малом зале.

— Кстати, вы на встрече рассказывали, что у вас в Карнеги-холл была непредвиденная встреча со знаменитой бакинкой и пианисткой  Беллой Давидович. Мне посчастливилось первой из журналистов взять у нее интервью, когда она в 2001 году приехала в Баку. Она сказала: «Бакинскому рабочему» я отказать не могу!» И во время беседы выразила признательность и благодарность за то, что в номере за 1 января 1950 года наша газета, отмечая успехи республики за прошедший год, написала и об ее успехе — победе на четвертом Международном конкурсе пианистов имени Шопена в Варшаве. «Это я никогда не забуду», — сказала она мне тогда. И еще она вспоминала, как множество людей тепло встречали ее в Баку, а  в Москве, где она к тому времени жила, только мама и один из ее учителей, профессор Флиер с женой.

— Я познакомилась с ней  на концерте Ефима Бронкмана, который до этого выступал в Баку. Он играл три концерта Бетховена и Дебюсси. Рядом с ним играла женщина и абсолютно точно повторяла то, что он играет. Когда концерт закончился, я услышала, что она говорит по-русски. «Вы пианистка?» — спросила я ее. «Ну, немножко да, я музыкант», — ответила она и добавила совершенно потрясающую фразу: «Я много раз играла на этой сцене, меня зовут  Белла Давидович». Я была потрясена и воскликнула: «Ой, Белла ханум, я тоже пианистка!» Это было невероятно — две бакинки, две пианистки, два человека, которые встретились таким образом, на концерте. Мне очень нравилось, как она говорила: «Баку — это мое сердце», показывая на сердце. Мы потом много раз встречались, я о ней написала статью. А еще в Карнеги-холл на концерте Михаила Плетнева, выступавшего с русским национальным  оркестром, я случайно познакомилась с афроамериканцем, обладателем совершенно гениального баритона. Он был моим соседом по креслу, и мы  с ним обменялись впечатлениями о концерте. Разговорились,  и выяснилось, что он, оказывается, музыкант, певец. Могла ли я не предложить ему участие в своих концертах?!   Он приходил на мой концерт, чтобы посмотреть, что и как  делаю. И когда я предложила ему принять участие в концерте, посвященном Насими, он с удовольствием согласился. И он дал согласие петь на состоявшемся в конце июня концерте, посвященном Насими. Оказалось, что он  совершенно гениальный баритон, лауреат первой премии престижного конкурса имени королевы Елизаветы. Вы были на моем концерте, вы чувствовали мою энергетику в зале? Так вот представьте, что  у него она была в десятикратном размере. Он как ураган смел весь зал своей энергетикой. Потрясающе пел.

— А что он пел?

— Мы с ним договаривались, что он споет два романса на слова Насими, но из-за болезни не успел выучить, и спел на концерте то, что он всегда пел — африканские спиричуэлс. Таким образом, на концерте в особой гармонии  сочетались творчество азербайджанского поэта-суфия и духовные песни афроамериканцев. Должна сказать, что в организационном плане этот концерт дался мне тяжело. Дело в том, что за пять минут до своего выступления я обнаружила, что инструмент не настроен, и это несмотря на то, что я, чтобы не было каких-то неожиданностей, заранее заплатила. Я перенервничала, переругалась, и мысленно кляла себя за то, что вообще занялась организационной деятельностью, что надо с этим покончить, у меня пропало желание играть, и в таком состоянии я села за инструмент. С этим афроамериканцем я должна была исполнить пять произведений, а первое он должен был спеть а-капелла, без аккомпанемента. И вот я сижу за инструментом вся в растрепанных чувствах, в плохом настроении, и он начинает петь. И вот постепенно я чувствую, что меня наполняет такое счастье... Он пел две или три минуты первую вещь, а я думала: «Боже мой, все мои переживания, мучения, бессонные ночи перед концертами стоили того, чтобы рядом с таким гениальным музыкантом находиться на сцене и быть частью его музыки, делать с ним единое дело. Это был такой кайф!» Он так завораживал зал своим то тихим, то громким пением, всеми красками своего голоса, что сидящие в зале смотрели на него, как зайчики на удава.

— Вы, наверное, продолжите с ним сотрудничество?

— На самом деле он сделал мне огромный подарок. Представьте себе, что гонорар этого гениального певца составляет три тысячи долларов.  Вообще, все музыканты, которые приняли участие в этом концерте, сделали подарок: они все выступали бесплатно, все откликнулись на мой клич.

— Если вернуться к первым дням жизни в Нью-Йорке, когда вы только приехали, у вас уже был, наверное, определенный круг знакомых, который надо было еще более расширить. Как у вас происходил этот процесс?

— Во-первых, и это естественно, я сразу стала знакомиться и общаться с азербайджанской диаспорой, другой круг знакомств — родители школьных друзей сына. Я знакомлюсь всюду, куда меня, скажем так, забрасывает судьба, исключение составляют лишь соседи по дому, которые вообще избегают каких-либо контактов.

— Наргиз, вы мне казались тихим, спокойным, домашним человеком, а выходит, что вы такая активная, энергичная, настойчивая в достижении цели личность, значит, действительно, внешность обманчива.

— Нет, не могу сказать, что я домашняя, хотя специфика моей профессии такова, что мне приходится много времени проводить один на один с роялем. Конечно, иной раз не хочется отрываться от своих занятий, тратить время, энергию на организационную работу,  но никто за меня ее не выполнит.

— Но сейчас, наверное, по прошествии времени, у вас уже нет этих проблем?

— С этим всегда есть проблемы, но на сегодня появился и такой ресурс хороших знакомств и связей, как наше с мужем членство в нью-йоркской организации Yang president organization («Организация молодых президентов»), хотя молодых там не найдешь, просто в нее входят президенты различных организаций. Я вхожу в нее в качестве президента женской организации Zonta, которой в этом году исполняется  95 лет. Это очень большая организация, насчитывающая   в своих рядах 29 тысяч членов, у нее 12 тысяч клубов в 62 странах. Она занимается самыми различными женскими вопросами. И вот год назад меня избрали президентом нью-йоркского клуба.

— Раз вас избрали президентом, значит, вы успели как-то проявить себя…

— Я тоже думала, за что же они меня избрали. Вообще, к моменту избрания мой «стаж» членства в этом клубе составлял восемь месяцев. Изначально меня вовлекла наша соотечественница, очень известная  там джазовая пианистка Амина Фигарова, которая уже двадцать лет является членом этой организации. Клуб — один из старейших в Америке, в нем много пожилых женщин, и, видимо, им захотелось привести к руководству человека молодого, со свежими взглядами, способного обновить, обогатить деятельность новыми идеями, делами, привлечь к работе молодежь. Я очень удивилась, что такого человека они разглядели именно во мне, тем не менее, я написала свою платформу и забыла об этом, но прошлым летом они позвонили и сказали, что меня избрали.

— Вы смогли активизировать  деятельность клуба?

— Да, хотя сложно было раскручивать эту машину.

— По сути, это далекая от вашей основной деятельности работа.

— Естественно, и она отнимает огромное количество времени, но вообще женская тематика мне близка, потому что мама была заместителем редактора женского журнала и всю жизнь, все наше детство мы с сестрой в какой-то мере были причастны к ее работе: помню до сих пор, как мама помогала какой-то девушке из района, у другой были проблемы с университетской учебой, и мама разбиралась в ситуации. Помню,  как пятилетним ребенком ездила с ней в Уджар на встречу с широко известной в те времена трактористкой Тарлан Мусаевой, у которой она должна была взять интервью. На ее имя приходило огромное количество писем, а у мамы не хватало времени на то, чтобы со всеми ознакомиться, и мы с сестрой разбирали их, читали, потом говорили маме, что вот здесь такая тема, здесь комплимент тебе, а здесь жалоба... Одно время мама вела  тележурнал «Саадат», некоторые из передач я смотрела. Так что подобного рода деятельность мне близка и понятна.

— С какими проблемами вы в своей общественной деятельности чаще всего сталкиваетесь?

— Мы очень тесно сотрудничаем с ООН в области проблем женщин, детей и семьи. Скажем, Zonta international ежегодно спонсирует организацию, занимающуюся этими вопросами, оказывает самую разнообразную помощь. У них целая программа разработана. Например, в Мадагаскаре обучают девочек. Дело в том, что там школы расположены зачастую на большом расстоянии от дома, причем большой отрезок пути пролегает через джунгли, поэтому родители  не отпускают девочек в школу. Согласно принятой программе, международный клуб дает мадагаскарской семье два доллара в  месяц за каждую девочку, обучающуюся в школе, для Мадагаскара это большие деньги. В работе клуба много интересного и полезного.

— Как сейчас складывается ваша концертная деятельность?

— С сентября и по сегодняшний день у меня состоялось несколько концертов. С помощью Госкомитета по работе с диаспорой  Азербайджана мы провели еще один концерт, посвященный Насими. Затем играла концерт с очень талантливым и успешным молодым азербайджанским  виолончелистом Джамалом Алиевым, который живет и учится в Лондоне. Также выступила на Вирджинских островах с канадскими музыкантами Бьюнгчан Ли и Камерун Гросман. Недавно был концерт в болгарском консульстве, где я играла с великолепным русским виолончелистом, лауреатом первой премии конкурса имени П.И.Чайковского Сергеем Антоновым и болгарской скрипачкой Благомирой Липари.  Через несколько дней буду выступать в Вашингтоне. Я рада, что есть возможность играть и на каждом концерте представлять также и азербайджанскую музыку.

Интервью вела
Франгиз ХАНДЖАНБЕКОВА