Интервью 1news.az с директором Фонда конструктивной политики, российским политологом Абдулом Нагиевым

— Как вы можете оценить нынешнее состояние вокруг процесса урегулирования нагорно-карабахского конфликта?

— Процесс мирного урегулирования нагорно-карабахского конфликта продолжается, но результатов и подвижек мы не наблюдаем. Думаю, ожидать в ближайшее время изменения статус-кво по данной проблеме не стоит. Позиции сторон за десятилетия не сблизились и вряд ли сблизятся в короткий промежуток времени. Заявления руководства Армении о том, что «Нагорный Карабах был, есть и будет армянским»,  еще раз подчеркивают, что армянское руководство не ставит перед собой задачу создать условия для совместного проживания армян и азербайджанцев в оккупированном ныне Нагорном Карабахе. Посредническая миссия в рамках МГ ОБСЕ за 20 лет своей работы не смогла добиться возвращения хотя бы одного из миллиона азербайджанских беженцев к родному очагу. Сегодня мало у кого вызывает сомнение тот факт, что на каком-то определенном этапе пути поиска решения конфликта перейдут в военную фазу.

В целом,  можно сказать, что возможности мирного урегулирования конфликта сегодня не просматриваются. В то же время возобновление военных действий на данном этапе может завести ситуацию в тупик.

— Можно ли ожидать от РФ более активной посреднической миссии, в частности, после прошедших недавно президентских выборов?

— Надо понимать, что активность и установка приоритета — это два разных подхода. Вся активность Москвы последних лет ставила перед собой одну задачу — подписание документа о неприменении силы. Упорство Еревана в вопросе деоккупации азербайджанских территорий вокруг Нагорного Карабаха фактически свело на нет всю посредническую миссию Президента России Д.Медведева.

Решение данного вопроса сегодня не входит в приоритеты внешнеполитического ведомства России, но и возобновление военных действий не отвечает интересам РФ. В Москве прекрасно понимают, что Азербайджан и Армения сами договориться не могут, и смогут ли вообще когда-нибудь это сделать —  большой вопрос. В сложившейся ситуации блокирование рисков возобновления военных действий вполне отвечает интересам России на Южном Кавказе.

Думаю, в данном направлении активность Москвы будет проявляться и при В.В.Путине, а методы для достижения поставленных задач могут измениться.

Учитывая, что в последние годы мировое сообщество отдает предпочтение посреднической миссии России в данном конфликте, Азербайджану необходимо в разы усилить работу на российской политической площадке, по возможности урегулировать вопросы, связанные с интересами России в азербайджанском направлении, и снять обеспокоенность российской стороны.

— Насколько позиция РФ по Нагорному Карабаху на сегодня отличается (или не отличается) от позиции двух других сопредседателей МГ ОБСЕ — США и Франции?

— Если ситуацию рассматривать на основании публичных заявлений сопредседателей МГ ОБСЕ, то можно констатировать, что позиции не отличаются. Но каждая из сторон имеет свои определенные цели и задачи в регионе. Здесь надо отметить, что регион последние 200 лет находился в зоне интересов России и находится в непосредственной близости от государственной границы РФ. И любые изменения в регионе рассматриваются в Москве сквозь призму рисков национальной безопасности РФ. И, как мы видим, мировые игроки пока с пониманием относятся к данной ситуации. Схожесть позиций просматривается именно в сохранении статус-кво и недопущении возобновления военных действий. Надо понимать, что сам конфликт сегодня находится в периферии интересов мировых игроков, а вот как и в каком направлении можно использовать ситуацию, в этом, безусловно, может произойти конфликт интересов.

— Некоторое время назад Азербайджан и Россия отметили 20-летие дипломатических отношений. Какую оценку лично вы могли бы дать азербайджано-российским отношениям в целом?

— В первые годы после распада СССР в азербайджано-российских отношениях преобладала напряженность, и они не отличались дружественным характером. Но начиная с 2000 года ситуация стала улучшаться и приобретать партнерский характер. Расширение сотрудничества происходит в условиях динамичного роста экономик двух стран. Заключен ряд энергетических контрактов, товарооборот между двумя странами растет. Но, безусловно, главным регулятором двусторонних отношений является гуманитарное сотрудничество. Азербайджан поддерживает высокую степень уважения к русскому языку и культуре, и российское общество при всех трудностях стремится поддерживать толерантный уровень взаимоотношения с азербайджанцами в России. Сегодня можно констатировать, что азербайджано-российские отношения находятся на самом высоком уровне с момента обретения независимости.

— Очень скоро состоятся парламентские выборы в Армении. Как вы можете оценить предвыборную ситуацию в этой стране, и стоит ли ожидать возможного изменения позиции Еревана по армяно-азербайджанскому конфликту по их итогам?

— Предвыборная ситуация в Армении достаточно напряженная. Напряженность, в первую очередь, связана с межклановой борьбой, во вторую — с экономической ситуацией, сложившейся в стране. Но ожидать изменения позиции Еревана по карабахскому конфликту, думаю, при любом раскладе, по меньшей мере, наивно. Карабахский вопрос, а именно отторжение Нагорного Карабаха от Азербайджана, возведен в Армении в ранг общенациональной идеи. И вне зависимости от внутриполитической ситуации, подвижки со стороны Еревана по карабахскому вопросу возможны только при политическом давлении на эту страну внешних игроков. Позиция Еревана по данному вопросу координируется не только политическими силами внутри страны, но внешним армянским игроком в лице армянской диаспоры. Любой политик или общественный деятель, который имеет желание искать пути поэтапного урегулирования карабахского конфликта, автоматически становится врагом «вековых» чаяний армянского народа.

— Как вы можете оценить ситуацию вокруг Ирана?

— Прогнозировать что-либо по Ирану сегодня достаточно сложно, но очевидно одно — в ближайший год, а может, два, ракетно-бомбовых ударов по Ирану нанесено не будет. Ситуацию вокруг Ирана есть смысл рассматривать в контексте большого американского проекта демократической модернизации Большого Ближнего Востока (ББВ). В регионе в ближайшие годы прогнозируются глобальные геополитические изменения, и борьба за лидерство в регионе между исламскими странами региона может обостриться и перерасти в военное противостояние. Иран, как страна, претендующая на лидерство в исламском мире, будет вовлечен и, скорее всего, будет одной из главных сторон противостояния. При данном раскладе ситуации необходимость прямого военного вмешательства Запада не потребуется, и риски использования Ираном своих разработок в ядерной сфере отпадут. Процессы глобальных геополитических изменений однозначно затронут и страны Южного Кавказа, и решение карабахского конфликта, скорее всего, произойдет на фактах произошедших глобальных геополитических изменений в регионе.

Гамид ГАМИДОВ