Пусть на меня не обижаются представители других видов спорта,  но единственная  сборная Азербайджана,  за которую я искренне болею,  — это сборная по шахматам, в которой  представлены только наши ребята и нет ни одного легионера.

Это не футболисты, которых привезли из Бразилии, не фигуристы из Канады или волейболисты из Италии. Наша шахматная сборная — это молодые  граждане Азербайджана,  которые в последние годы регулярно занимают призовые  места.  И если в 1980-х годах я болел за Каспарова, то  сегодня Всевышний  дал  мне возможность  гордиться  нашими ребятами.

Почему же наши шахматисты, в отличие от представителей многих других видов спорта,  побеждают? Потому  что есть школа!  А где есть школа,  там всегда будут победы!  Я часто  сравниваю спортивные состязания с КВН — мы побеждали,  потому что за нами была огромная школа 1960-х годов, на которой мы выросли и стали чемпионами чемпионов. То же самое  происходит и в шахматах — если бы не было той уникальной азербайджанской  шахматной школы,  не было бы и сегодняшних побед. И те виды культурной или спортивной деятельности,  где есть школа,  становятся победителями!

Вспомним, каких выдающихся успехов достигла наша музыкальная школа, начиная от мирового признания  азербайджанских композиторов до «Евровидения» и джазовых фестивалей в Монтре, где азербайджанские  джазмены Азиза Мустафазаде, Исфар Сарабский, Шаин Новрасли, Эмин Афрасияб, Севда Алекперзаде занимают призовые места!  Если мы хотим,  чтобы у нас и в других сферах были победы,  необходимо уже  сегодня закладывать  фундамент школы.

Поверьте мне, следующие наши  победы  будут в художественной  гимнастике, потому что благодаря поддержке  Мехрибан ханум Алиевой в этом виде спорта сформировалась  замечательная  школа,  и через  несколько лет мы будем собирать  урожай из золотых медалей.

А сегодня я встречаюсь с моим другом Шахрияром  Мамедъяровым,  одним из четырех шахматных  мушкетеров.  Думаю,  в дальнейшем я обязательно повстречаюсь  со всеми ребятами из  этой  легендарной  «четверки»,  но первым  стал именно Шахрияр, потому что в последние  годы мы с ним  очень много общались и в Баку, и на мемориальном турнире Михаила Таля в Москве,  куда я приходил каждый день, чтобы поддержать своего соотечественника. Я от всей души желаю нашей шахматной  сборной  побед и на Чемпионате мира, и на Европейских Олимпийских  играх,  которые, даст Бог, состоятся в Баку.

—  Во-первых, позволь тебя поздравить с  победой в командном чемпионате Европы по шахматам среди мужчин! Ты еще раз подтвердил, что не зря носишь имя Шах, как тебя называют в шахматных кругах.

— Это имя невозможно присвоить, его надо заработать.  Кстати,  это произошло благодаря прессе,  особенно  российской, где меня стали именовать Шахом, и мне  очень приятно осознавать,  что  мои достижения и успехи  так высоко оценены.  Но так меня именуют  только в шахматном мире,  ведь  мое  имя начинается  именно с этого слога.  Что же касается моих  родных и друзей, то они, конечно же, так меня  не называют.

— В честь кого тебя назвали Шахрияром?

—  В честь известного восточного поэта Мухаммеда  Хусейна  Шахрияра. Мой папа очень любит его творчество, и особенно знаменитую  поэму  «Приветствие Гейдарбабе». Папа часто мне говорил, что  всегда мечтал  о том, чтобы   в Азербайджане  был тот, кто прославит  это  достойное имя и в наше время.

— Ты рос в шахматной  семье,  и эта среда была для тебя привычной.  Ты когда-нибудь мечтал о другой профессии?

—  В детстве я не рвался в шахматы,  и как все нормальные мальчишки, любил  побегать, попрыгать, подраться, поиграть в футбол.  Но после того как папа записал меня в шахматную школу, моя жизнь изменилась — я полюбил шахматы.

— То есть ты стал шахматным Моцартом!

—  Это черта моего характера — когда я чем-то начинаю  заниматься, то  обязательно должен стать лучшим, иначе плохо себя чувствую.  Мой папа,  спортсмен-тяжелоатлет, когда  тренировал  своих ребят, всегда  учил их  ставить перед собой  высокие цели и умению побеждать.

— Как ты думаешь, почему  шахматы  причисляют к спорту?

— Шахматы — это искусство, но  спортом они стали в середине ХХ века, когда вышли на мировую арену. В шахматы всегда играли исключительно интеллигентные люди,  даже  турниры проводились в таких местах,  как музеи, выставочные залы и даже дворцы.   Многие шахматисты  возражали против причисления шахмат к спортивным состязаниям, но если  в игре есть проигравший и победитель,  значит, это соревнование.

— А для тебя лично шахматы — это спорт или искусство?

— Однозначно, спорт! Но это не тот спорт,  где люди мерятся силой мышц и демонстрируют  физическое  совершенство.  Шахматы —  это, прежде всего, интеллектуальная игра. Я бы даже сказал, это некий симбиоз искусства,  спорта и интеллектуальных возможностей.

Но в шахматах есть один немаловажный нюанс — твое физическое  состояние тебе либо помогает,  либо мешает. Например,  когда я играю с компьютером, то в течение первого  часа все идет нормально, а  потом начинаю чувствовать  физическое утомление,  и это сказывается на работе мозга.

— Как ты относишься к популяризации шахмат?

—  Замечательно, потому что большинство родителей, когда отдают  своего ребенка на шахматы, не ставят перед собой цели, чтобы он завоевал титул чемпиона мира.  Им важно, чтобы он посредством шахмат  вошел в мир искусства, потому что шахматы, помимо развития интеллекта и логики,  учат ребенка полагаться только на собственные силы, развивают в нем  стремление к победе и умение просчитывать свои шаги,  как ходы в шахматах.

— А между тем некоторые религии весьма отрицательно относятся к шахматам, причисляя их к азартным играм…

— Я понимаю, что ты хочешь сказать…  Безусловно, азарт присутствует, но главное —  это тот мотив, который  я  вкладываю в свою игру.  Выигрывая тот или иной турнир,  меня радует  не  то,  что  я победил. В  первую очередь  я ощущаю гордость, что моя победа прославила  Азербайджан и все аплодируют нашему флагу.  Но разве это плохое  чувство?  Я верю,  что  те силы,  которые  у меня есть для этой борьбы,  даны мне Всевышним, потому что если бы  Он  этого не захотел,  ничего бы не произошло, ведь в мире ничего не происходит без Его  ведома.  Но  раз я выигрываю и  успешно иду по этому пути, значит,  Всевышний  меня в этом поддерживает, помогая раз за разом приносить победы для своей родины. То есть, прежде всего,  я представлю не себя лично, а свою страну, и ни на секунду не отделяю себя от Азербайджана.  Кроме того, со мной всегда ездит моя команда, которая разделяет со мной успехи, и я даже помыслить  не могу, как бы я играл в одиночку!

— Насколько важна для тебя моральная поддержка твоих соотечественников?

— Для шахматиста это один из самых сильных психологических моментов. Я давно уже привык к всевозможным соревнованиям, но те,  кто за меня болеет на родине, часто мне говорят,  что когда я играю, они даже спать не могут от переживаний.  Это особенно ярко высвечивается, когда мы выигрываем у шахматистов из Армении, и в этом случае  наш успех воспринимается как двойная победа.  В эти моменты я  закрываю глаза и представляю,  как за меня радуются в каждом азербайджанском доме. В этом и есть главный смысл моей игры —  неустанно прославлять и пропагандировать  Азербайджан.

— На каком этапе развития сейчас находится  азербайджанская  шахматная школа?

— В 80-х годах прошлого века  Каспаров, завоевав титул чемпиона мира,  вывел азербайджанскую  мужскую шахматную школу на мировой уровень. Это послужило хорошим толчком и для динамичного развития женских шахмат, когда  появились такие шахматистки, как А.Софиева, И.Гадимова, Ф.Велиханлы и многие другие. Но с уходом Каспарова образовалась пустота, и  с 1990-го по 2000 год, так получилось, что в первой сотне шахматистов не было ни одного азербайджанца.

Процесс  возрождения  азербайджанской шахматной  школы начался  с 1998 года, когда нас  стали поддерживать на государственном уровне.  Перед одним из шахматных турниров Гейдар Алиевич Алиев пригласил  к себе команду шахматистов  и сказал,  что верит в нашу победу. Это было очень неожиданно, потому что, повторюсь, в тот период наши шахматисты не входили даже в первую сотню!  И,  кроме того, обычно бывает так — сначала спортсмен  выигрывает соревнование,   а потом  уже его торжественно встречают и  оказывают всяческое содействие.  Но Гейдар Алиевич поступил по-другому — он нас  поддержал  и стимулировал до победы!  Это было необыкновенное событие, которое позволило нам ощутить огромную ответственность и желание оправдать доверие, высказанное Президентом страны!  Я считаю,  что именно с этой встречи начался невиданный подъем азербайджанских шахмат, и спустя несколько лет  наши шахматисты вышли на мировой уровень и заняли лидирующие позиции. В 1999—2001 годах  наша команда шахматистов вошла в «двадцатку» сильнейших команд мира, а в 2002 году  на XIX зимних Олимпийских  играх в Солт-Лейк-Сити  наша команда  стала самой  молодой в мире!  Тогда нам всем было по шестнадцать-семнадцать лет, у всех был огромный потенциал,  и наша «четверка» шахматистов постоянно побеждала  на командных чемпионатах  Европы —  2007,  2009,  2011,  2013!  Такого в истории шахмат не было никогда!

Но есть один очень важный момент —  сейчас играет  наше  поколение, и  уже постепенно  подходит время,  когда нам на смену должны приходить молодые кадры, чтобы мы были спокойны, что и после нас  будут продолжены  блестящие успехи азербайджанских шахмат.

Согласно статистике, в настоящее время  в шахматы  играют  около  600 миллионов человек, и для того, чтобы выделиться среди этого огромного числа, ты должен играть лучше всех.  Поэтому так необходимо,  чтобы  появилась молодая смена, ведь  для  становления шахматиста необходимо время,  и если  они  уже сегодня начнут играть на разных турнирах и соревнованиях, результаты будут лет через пять.

—  В каком возрасте надо  принимать решение, чтобы стать профессионалом?

—  Лет в шестнадцать, а то и раньше, необходимо решить  — будешь ли ты заниматься шахматами  профессионально или навсегда останешься любителем? Талант вещь хорошая,  но только благодаря таланту подняться в шахматах  невозможно, потому что  этот вид спорта  включает очень много компонентов,  в том числе  финансовых.

—  Сколько времени в день у тебя уходит на  тренировки?

— В юности я играл в шахматы по десять  часов в день.   Заниматься  надо именно так, иначе ты не преуспеешь  профессионально. Сегодня я  могу сказать честно — шахматы  отняли  у  меня юность, и когда другие  парни гуляли с друзьями, отдыхали и  ходили в кино, я целыми днями просиживал за шахматной доской. У меня был свой режим — подъем в  четыре  утра, пробежка и другие физические  упражнения,  затем  пять часов подряд, не вставая, я играл в шахматы,  трехчасовой перерыв на отдых, и снова  пять часов тренировок.  Наверное,  это один из немногих видов спорта,  где было много примеров,  когда люди  не выдерживали такого колоссального напряжения и сходили с ума.

—  У тебя есть какой-нибудь  «переключатель»,  чтобы хоть немного отвлечься от шахмат?

—  Если ты не находишь такого переключателя,  то  обязательно сойдешь с ума, и   тому есть масса примеров среди великих шахматистов.  Другого варианта, кроме как уменьшить  время тренировок, просто не существует. Поэтому сейчас, чтобы  сберечь свое психологическое здоровье, я сократил время тренировок. Лучше плодотворно и концентрированно заниматься шахматами шесть часов,  чем растягивать этот процесс на  весь день.  Кроме того, очень много зависит от  твоей команды  — если команда хорошая,  то шахматист тратит  гораздо меньше времени на  подготовительную  работу.

Раньше, для того чтобы найти верное решение, приходилось переворачивать горы  шахматной литературы.  Помню,  однажды я за два дня прочел, вернее, «проглотил», одну  шахматную книгу.  Бывает и такое...  Но  в последние годы, благодаря появлению компьютерных программ,   стало  намного легче, и теперь черновую работу за тебя выполняет компьютер.   Но, с другой стороны,   жизнь до современных технологий  помогла  мне обрести  невероятную работоспособность — я  могу за день решить  семьдесят  шахматных  задач, и для меня это  нормально.  Годы титанических усилий и тренировок  принесли свои плоды, и сегодня  я в основном занимаюсь совершенствованием и оттачиванием мастерства. Не скажу,  что это легкий  процесс,  но на него уходит гораздо меньше времени, чем на освоение базовых знаний.

—   Шахрияр,  помимо  шахмат  есть же  и другая жизнь!  Как ты отдыхаешь?

—    Безусловно, шахматы —  это важная часть моей жизни, и я счастлив, что занят любимым делом. Но в последние годы я  научился находить удовольствие в простых вещах. Мне  очень нравится путешествовать и видеть новые места,  я могу  часами общаться с друзьями, облегчая душу задушевными разговорами. Я  радуюсь,  когда идет дождь или восходит солнце.  Многие шахматисты  сходят  с ума,  потому что шахматы закрывают  для них весь остальной мир. Самое главное —  вовремя остановиться и не забывать, что кроме шахмат  в жизни есть что-то еще…

—  Шахматы  развивают логику, а в обычной жизни тебе это  помогает?

— Шахматное мышление настолько фантастично и прекрасно,  что это даже невозможно себе представить.  Когда я  играю,  то знаю,  что будет через двадцать ходов.  Шахматы подарили мне уникальную возможность переносить этот дар и в обычную жизнь, и любую бытовую ситуацию  я  могу  проиграть в уме и сделать  правильный выбор. Но кроме логики, в шахматах  очень важна интуиция, без которой практически невозможно добиться  настоящего успеха.

— Кого  среди  великих шахматистов ты особенно  ценишь?

— В шахматном  мире есть люди,  которых  мы  называем  кумирами.  Эти люди не только прекрасные шахматисты, прежде всего они  интересны своей харизматичностью и человеческими качествами. Ведь неспроста  же  миллионы  людей  во всем мире пристально наблюдают за  поединками  шахматистов!

Не могу сказать, что я отдаю предпочтение кому-то одному.  Мне очень интересны Таль, Фишер и некоторые другие шахматисты, у которых я стараюсь перенять самое лучшее. Но я не понимаю тех, кто старается копировать  великих шахматистов, потому что в этом случае  есть риск стать  бледной копией.  Мне кажется,  только самодостаточность позволяет тебе выработать  узнаваемый  стиль игры и свою харизму.

—  Какая  из шахматных  организаций является наиболее влиятельной?

— ФИДЕ, которая обладает большой и славной историей. Также  есть Ассоциация профессиональных шахматистов и ряд частных организаций, в том числе и азербайджанских,  которые   проводят  различные турниры. Это все,  конечно же,  очень интересно и полезно в плане приобретения опыта для начинающих игроков. Но я не думаю,  что в ближайшее  время кто-то сможет конкурировать с  ФИДЕ.

— Как ты относишься к проигрышам?

—  Я  не считаю проигрыш  трагедией, но важно,  как и кому ты проигрываешь.  Проигрыш  профессионалу высокого класса  можно  расценивать как опыт, из которого ты можешь извлечь  хороший урок. Но если ты проигрываешь не профессионалу, это уже позор.

— Шахматы делают из самых разных материалов —  серебро, золото и даже платина, украшают их драгоценными камнями. Какие  шахматы  предпочитаешь ты?

— У меня есть шахматы, которыми я играю с детства.  В Голландии  я выиграл уникальные хрустальные шахматы, снабженные специальными проводами, и люди могут наблюдать мою  игру и даже играть параллельно со мной.  Это удобно,  но для меня неактуально.  То, из чего сделаны шахматы,  не меняет их сути.  Поэтому я не люблю пафосные, навороченные  шахматы,  я предпочитаю классику.

Однажды Фишер сказал одному журналисту: «Я любой женщине могу дать фору — фигуру и ход, даже Ноне Гаприндашвили дал бы вперед коня».

А  вскоре  этот  журналист повстречался с Талем и задал ему вопрос: «Может ли Фишер выиграть у Гаприндашвили без коня?» На что Таль рассмеялся и ответил: «Фишер есть Фишер, но конь есть конь!» Так что, каким бы известным ни был шахматист, есть законы, которые невозможно отменить. Поэтому абсолютно неважно, из чего сделаны фигуры, главное  в шахматах —  это борьба интеллектов.

— У тебя есть любимая шахматная фигура?

— Королева (ферзь),  и мои соперники знают,  что я предпочитаю именно эту фигуру, которая придает  шахматной партии красоту и изысканность.

—  Какие правила сейчас действуют на шахматных турнирах?

— О-о, это вообще  отдельный разговор!   Сейчас действуют очень  жесткие правила. Например,  во время матча нельзя разговаривать с соперником,  после первого нарушения тебе делают замечание,  а после второго  засчитывают поражение.   Чтобы исключить возможность подсказок, многие современные турниры проходят в  своеобразных «аквариумах» — публика тебя видит,  а ты ее нет. Даже трансляции начинаются только  через пятнадцать  минут, чтобы избежать  малейшей  возможности   подсказок,  и это, на мой взгляд, очень правильно,  потому что шахматист в этом случае рассчитывает только на себя.

— А  разговоры о гипнотическом влиянии — вымысел или правда?

— Ничего не могу сказать по этому поводу, но то, что некоторые игроки  прибегают к различным психологическим уловкам, это правда.   Корчной,  например,  приходил на матч с Карповым в  темных очках,  и Карпова это очень раздражало. А потом Каспаров, когда  увидел, что  Карпов пришел на турнир в очках, в шутку сказал ему: «Я уберу своего гипнотизера,  если вы уберете свои очки».

Сейчас на турнирах запрещены многие вещи, которые раньше считались нормальными, например,  курение. Это произошло с подачи Корчного, который  сказал, что запах табака лишает его возможности думать.  И однажды один из его соперников, зная этот факт, положил на шахматный столик пачку  сигарет, чтобы спровоцировать Корчного! А китайцы вообще перед игрой обмазывают себя какой-то невероятно пахучей мазью! Это кажется смешным, но на самом деле  эти нюансы и трюки  очень влияют на психику, отвлекая и раздражая шахматиста. Я считаю такое поведение недопустимым и неэтичным. Кстати,  профессионалы высокого класса никогда не прибегают к подобным уловкам и сражаются в честном бою.

Вообще, во время игры любое отклонение служит раздражающим фактором и может вывести игрока из состояния сосредоточенности и негативно повлиять на его психику. Некоторые шахматисты так и поступают, прощупывая слабые места своих соперников.  Но шахматы — это, прежде всего,  борьба интеллектов, характеров и выдержки, поэтому так  важна психологическая  и эмоциональная стабильность. Чем спокойнее шахматист, тем лучше для него.  Выигрывает тот,  у кого больше  выдержки.

—  Почему ты до сих пор  живешь в Сумгайыте?

—  Пару лет я жил в Баку. Это очень красивый город, в котором происходит   масса интересных событий,  но здесь очень шумно,  суетливо и  слишком много отвлекающих моментов. А в Сумгайыте я могу спокойно заниматься тренировками, к тому же мои родные настолько привыкли к нашему тихому городу, что не хотят никуда переезжать. Единственный минус — в Сумгайыте нет развлекательного  центра, где можно было бы весело провести время, поиграть в боулинг, например.

— Когда, на твой взгляд, должна завершаться карьера шахматиста?

—  Самый  хороший шахматный ход — это уйти непобежденным, то есть после того, как  завоеван  титул чемпиона мира.  К сожалению,  есть и другие примеры,  когда великие и знаменитые шахматисты  оставались в шахматах и со временем  разочаровывали своих поклонников слабой игрой.

Но существует и другая крайность — есть  шахматисты,  которые  психологически не готовы стать чемпионами мира,  так как они считают,  что после обретения  этого титула им не о  чем будет мечтать и некуда развиваться.  Поэтому  когда  они понимают, что могут выиграть Чемпионат мира,  то  либо отказываются  от участия, либо намеренно очень слабо играют. И когда я разбираю их партии, то убеждаюсь, что  дело тут в страхе, они просто  не разрешают себе  играть сильно.

Чувствуя, что они находятся в одном шаге  от титула чемпиона мира, такие шахматисты задают себе вопрос — а что потом?!  Ведь  главная цель любого профессионального шахматиста — стать  чемпионом  мира,  и выше этого звания ничего нет.

Беседовал Бахрам БАГИРЗАДЕ