Азербайджан в контексте кавказской политики Российской империи: от Петра до Александра 

«В составе России нет края, купленного русским народом 
такой дорогой ценой, как Кавказ, именуемый «жемчужиной в русской короне».

                          А.Липранди, А.Волынец

Мы продолжаем проект «На матрице истины: aрмяне - аллохтоны на Кавказе». Доктор исторических наук Хаджар Вердиева на матрице истины рассказывает о передвижнической системе блуждающих армян, переселившихся на Кавказ, об оронимах, гидронимах, древних городах докавказской Армении, а также раскрывает роль и место армяно-григорианской церкви, фальсифицирующей историю не только Кавказа, но и Древнего Востока, в мифотворчестве армян. 

Статья 10-я, часть 1-я
 

Интерес России к Кавказу был заложен в годы правления Ивана Грозного. Еще в середине ХVI века российский царь из рода Рюриковичей, завоевав Казань и Астрахань, смог вплотную соприкоснуться с Кавказом. Но развернувшиеся социально-политические процессы в России в конце XVI - начале XVII века не позволили развиться кавказской политике России по восходящей. 

XVII век был переломным в противостоянии Восток-Запад. В последней четверти XVII века по инициативе Священной Римской империи в международной системе образуется Великий венский альянс (1689). Эта коалиция была направлена на востоке против Османской империи, и на западе против Франции. Европейские государства были обеспокоены не только военной мощью Османской империи, но и усилением Франции в годы правления короля Людовика XIV. 
Параллельно в эти же годы в Европе образуется новый альянс в составе Австрии, Польши и Венеции - Священная лига (1684), направленный против Османской империи. Романовская Россия также включается в сформированную европейскую систему. Заключив вечный мир с Речью Посполитой (1686), Россия примыкает к Священной лиге. Эта коалиция в ходе военных действий в годы Великой османской войны (1683-1699) сумела изменить устои в международной системе Европы. 
1699 год стал эпохальным, установив пре- и посткарловицкий рубикон в истории Европы, изменив устои международной системы континента. Радикальные изменения на международной политической «шахматной доске» создали благоприятную почву для активизации внешней политики России. Приход к власти молодого энергичного царя 
Петра I (1682-1725) импульсировал внешнеполитические контуры романовской России. Уже в первые годы ХVIII века Петр I стал проводить активную внешнюю политику в Европе. Отказываясь от стагнационных позиций Старой Руси, Петр I стал проводить радикальные преобразования в социально-политической сфере государства. Государь-реформатор также вел завоевательную политику с целью выхода на море и укрепления позиций России в международной системе.
Успешно завершив Северную вой­ну (1700-1721) и овладев Балтийским морем, Петр I смог прорубить «окно» в Европу. Но государь-реформатор отлично понимал, что Европа дальнейшего продвижения России на Запад не допустит. Война за испанское наследство (1701-1714 - крупный европейский конфликт, начавшийся в 1701 году после смерти последнего испанского короля из династии Габсбургов, Карла II. По завещанию трон достался Филиппу - внуку французского короля Людовика XIV. Англия, Голландская Республика и Австрия не могли смириться с усилением Франции. В результате  началась война, которая завершилась подписанием Утрехтского (1713) и Раштаттского (1714) соглашений, которые остановили гегемонию Франции над континентальной Европой) была завершена, и ведущие европейские державы - Англия, Франция и Австрия открыто дали понять России, что они не потерпят дальнейшего ее продвижения на Запад. 
С другой стороны, будучи актором в международной системе для усиления мощи империи, романовской России были жизненно необходимы южные моря. Однако в начале ХVIII века вопрос о выходе к Черному морю был закрыт для России, ибо Османская империя была сильна и после Карловицкого мира. Неудачный прусский поход (1711) закрыл для Петра I этот вопрос. В сложившейся военно-политической обстановке взоры Петра I были устремлены на Кавказ. Кавказский мегарегион был центром соприкосновения торгово-экономических интересов ведущих европейских держав, которые пытались расширить сферу влияния на Востоке и стать доминирующей единицей на пути к Индии. 
Оттачивая контуры кавказской политики, Петр I понимал, что в новом раскладе южные границы Российской империи могут продвинуться в направлении Каспийского моря, которое могло бы превратиться во «внутреннее озеро» России. Это позволило бы России изменить османский (Смирна, Алеппо) маршрут европейской торговли на Южно-Кавказский мегарегион и переднеазиатский на русский маршрут (Астрахань), образовав при этом транзитный русско-кавказский и русско-иранский торговый центр. Интерес российского императора к полосе побережья Каспийского моря также объяснялся тем, что Петру I нужны были новые богатые природные ресурсы, которые могли бы дать новый импульс развитию российской экономики. В ходе Северной войны полученные от главы посольства России в Сефевидском государстве А.П.Волынского сведения еще более заострили внимание Петра I в этом направлении. Из дневника посла было ясно, что из всех земель в государстве Сефевидов доходными и богатыми являлись прикаспийские провинции Ширван и Гилян, и что «одних только лишь пошлин с продажи шелка собирается почти по 1.000.000 руб. и эта сумма составляла 1/6 годового дохода шахской казны» (Лысцов В.Г. Персидский поход Петра I. 1722-1723. Издательство МГУ, Москва, 1951, с.45). 
Еще задолго до начала Каспийского похода (1722-1723) Петр I понимал, что в хорониме, где доминирует мусульманское население, необходимо образовать этноконфессиональную базу для утверждения российской политической власти. В начале Северной войны (1700-1721) внимание Петра I привлек «армянский вопрос», представленный ему эмиссаром армяно-григорианской церкви И.Ори. 
В предыдущих публикациях проекта «На матрице истины: армян на Кавказе не было» мы уже писали о мифотворчестве армянства, в частности армяно-григорианской церкви, которая уже в XVI веке пыталась образовать государственность, и эта цель была ядром «армянского вопроса». Известно, что на протяжении последующих столетий армяно-григорианская церковь обращалась за помощью к Западу, но не нашла ожидаемой поддержки. Католическая Европа не была заинтересована в выдуманных мифах армянской монофизитской церкви, ибо помощь Ватикана обуславливалась «покорностью папству, высшей духовной инстанции того времени» (Орманиан М. Армянская церковь. Ее история, учение, управление, внутренний строй, литургия, литература, ее настоящее. Издание А.М.Будагова. Москва, 1913, с.77). Следовательно, проблемы армянской монофизитской церкви не входили в интересы католической церкви. Но армянство не унывало: сочиняя новые проекты по «армянскому вопросу», оно продолжало наблюдать за социально-политическими процессами, как в Европе, так и в Азии. 

(Продолжение следует)