Для этого правительство должно быть последовательным, а не метаться из стороны в сторону 

После восстановления независимости в 1991 году энергетическая отрасль Эстонии была в состоянии в значительной степени покрывать потребности страны в электроэнергии. 

Большим подспорьем в этом стало наличие на территории этой прибалтийской страны запасов горючих сланцев. В частности, еще в 2007 году свыше 90% электроэнергии вырабатывалось на тепловых электростанциях (ТЭС) за счет горючих сланцев. 
Что касается использования газа, то из-за отсутствия собственных запасов Эстония его всегда импортировала. Но при этом следует отметить, что его доля в энергетическом балансе страны всегда была небольшой - около 6% и больший объем газа импортировался из России. Во время недавнего энергетического кризиса доля газа еще более сократилась. 
Позднее в Эстонии стали активнее внедрять возобновляемые источники энергии (ВИЭ). Соответственно, доля ископаемого топлива, к которому относятся горючие сланцы, стала снижаться. Так, в 2022 году в энергобалансе страны доля ископаемого топлива составила 47%, биоэнергетики - 24%, ВЭС и СЭС - по 14%. В целом же установленная мощность всех электростанций, работающих за счет ВИЭ в стране в 2022 году, составила 1178 МВт. По этим показателям наши страны близки, хотя Азербайджан несколько опережает Эстонию, поскольку у нас основой ВИЭ являются гидроэлектростанции. В 2021 году установленная мощность ВИЭ в Азербайджане составляла около 1300 МВт.  
Подробнее о состоянии энергетического сектора эстонской экономики, развитии ВИЭ и климатической повестке дня в эксклюзивном интервью газете «Бакинский рабочий» рассказали глава климатического департамента Министерства климата Лаура Реммельгас и генеральный директор департамента по делам связности и климата МИД Эстонии Кадри Лепп. 

Лаура Реммельгас: - Вы правы в том, что горючие сланцы исторически были одним из основных источников получения энергии в Эстонии. Соответственно, эмиссия парниковых газов в нашей стране также исторически была высокой. Также сжигание сланцев приводило к другим вредным для окружающей среды эффектам. Но за последние годы использование сланцев в энергетике резко сократилось и потому снизилась эмиссия парниковых газов в атмосферу. Падение в эмиссии имело место после 2018 года и связано было во многом с введением в ЕС системы торговли квотами на эмиссию парниковых газов. Квоты были дорогими и, соответственно, использование горючих сланцев в энергетике Эстонии стало менее выгодным. Хотя в связи с разразившимся в Евросоюзе в 2022 году энергетическим кризисом использование сланцев у нас выросло, но уже по итогам прошлого года вновь начало сокращаться и эта тенденция продолжится в этом году. Опять же вполне ожидаемый эффект на сокращение использования сланцев в энергетике оказывает уже упоминавшаяся система торговли квотами на эмиссии парниковых газов. 
Кадри Лепп: - Действительно, в энергобалансе страны все еще значимую роль играет использование горючих сланцев. Мы не торопимся прекращать их использование еще и по причине получения из них химической продукции. Дело в том, что производство электроэнергии из горючих сланцев резко сократилось из-за рыночных условий, следовательно, сланцевая промышленность все больше и больше внимания уделяет производству химической продукции. Более того, на добыче и использовании горючих сланцев занято много людей на северо-востоке Эстонии. Чтобы успешно справиться с возможными проблемами, возникающими в результате реструктуризации отрасли, в том числе с временным ростом безработицы, эстонское государство планирует несрочный, постепенный отказ от использования сланца. А для людей, которые лишатся ввиду этого работы, у нас имеются различные социальные программы, нацеленные на их переобу­чение другим профессиям, чтобы в перспективе сотрудники сланцевой промышленности в случае потери своей работы могли найти другую.     
- Возможно ли сотрудничество между Эстонией и Азербайджаном в сфере энергетики?
Л.Р.: - Поскольку мы не обладаем общей границей и, более того, находимся довольно далеко друг от друга, то единственной возможностью импортировать азербайджанский природный газ в Эстонию являются своповые поставки, которые нередки на мировых рынках газа. Напрямую мы можем получать только азербайджанскую нефть посредством танкеров. Но даже в таком случае это нам ничего не дает, так как на территории Эстонии отсутствуют нефтеперерабатывающие заводы. 
- Как обстоит дело с развитием в Эстонии ВИЭ?
- В нашей стране растет доля возобновляемых источников энергии в общем производстве электроэнергии. По итогам прошлого года доля ВИЭ в потреблении электроэнергии составила 38,5%, а ископаемого топлива - 61,5% (в основном горючие сланцы и газ). Также важно отметить, что в 2022 году эстонский парламент принял так называемый Энергетический акт, согласно которому к 2030 году в стране 100% потребляемой электроэнергии должно производиться за счет ВИЭ. Для этого наши законодатели сделали большой шаг вперед в вопросе ускорения выдачи лицензий на строительство ВЭС и прочих электростанций, производящих электроэнергию за счет ВИЭ. 
У Эстонии большие перспективы развития ВИЭ, особенно СЭС и ВЭС, в том числе оффшорных. Государство выделяет значительные средства на строительство таких электростанций и поощряет частных инвесторов. В будущем мы планируем не только развивать системы хранения произведенной электроэнергии, но и использовать часть «зеленой» электроэнергии для производства «зеленого» водорода. Также мы планируем дальше использовать биоЭС и биогаз, который в основном важен для автомобилей, но также может использоваться в промышленности. 
Что касается ГЭС, то в Эстонии их потенциал небольшой в силу географических особенностей. Недавно в парламенте и правительстве обсуждали вопрос возможности строительства в Эстонии АЭС. Пока решение об этом не принято, продолжаются обсуждения на экспертном уровне.
К.Л.: - Надо сказать, что в целом весь потенциал ветряной энергии Балтийского моря огромен. Но объем оффшорной ветроэнергетики, необходимый Эстонии в настоящее время, составляет 2 ГВт. Однако в будущем, по мере роста доли ВИЭ в производстве электроэнергии и общем энергобалансе страны, появления все новых источников потребления электроэнергии, например, электромобилей, данного потенциала может не хватить и потребуется больше электроэнергии. Тогда будут строиться новые ВЭС. Но пока нам достаточно и вышеуказанных 2 ГВт. 
- Как в Эстонии реагируют на необходимость борьбы с климатическими изменениями?
- Разумеется, Эстония обеспокоена климатическими изменениями, как и весь цивилизованный мир. Таллинн поддерживает международные договоренности, в частности, Парижское соглашение по климату и политику Евросоюза, направленную на недопущение дальнейшего повышения температуры на планете. Представители нашей страны стараются участвовать во всех международных мероприятиях, касающихся обсуждения климатической повестки дня, в том числе СОР. В частности, в прошлом году на СОР28 в Дубае Эстония была впервые представлена своим национальным павильоном. Он был организован на основе государственно-частного партнерства. То есть в работе участвовали не только соответствующие официальные структуры, но и свыше 20 частных компаний, которые презентовали свои возможности в сфере чистого и цифрового перехода.  
Л.Р.: - В настоящее время впервые в истории страны разрабатывается национальный климатический закон. Мы его называем закон «Об устойчивой к климату экономике». Надо понимать, что простая постановка целей не приведет к успеху. Мы должны в первую очередь реформировать нашу экономику, чтобы поддержать энергетический переход. Пока имеется только законопроект, который еще должен пройти общественные обсуждения. Тем не менее за энергетикой сохраняется ключевая роль, именно поэтому по планам к 2040 году в Эстонии должно быть полностью прекращено использование ископаемого топлива, кроме тех мест, где ему нет альтернативы. Также к 2050 году мы надеемся достичь углеродной нейтральности в производстве электроэнергии и отоплении.  
- Каковы ваши ожидания от Конференции сторон Рамочной конвенции ООН об изменении климата (COP29), которая в ноябре этого года пройдет в столице Азербайджана городе Баку?
- Как известно, на повестке дня находятся два самых важных вопроса. Во-первых, ни в коем случае нельзя допустить повышения температуры атмосферы на планете более чем на 1,5 градуса. В этом смысле страны должны строго выполнять свои национальные планы по декарбонизации экономики. В частности, как я уже упоминала, в Эстонии есть план, по которому мы должны достичь углеродной нейтральности к 2050 году. С этой точки зрения нам важно утроить производство электроэнергии за счет ВИЭ и удвоить энергетическую эффективность. В случае с ЕС это означает удвоение производства электроэнергии за счет ВИЭ. Не менее важным аспектом является отказ от использования ископаемого топлива в энергетике. 
Вторым важнейшим вопросом СОР29, как мы считаем, будет климатическое финансирование. Примечательно, что развитые страны готовы взять на себя финансирование в размере $100 млрд в год. С другой стороны, те страны, которые нуждаются в климатическом финансировании, должны приложить больше усилий для прекращения субсидирования традиционной энергетики, использующей ископаемое топливо. В то же время всем понятно, что этих денег будет недостаточно развивающимся странам для осуществления энергетического перехода. Поэтому мы считаем, что наряду с государственным финансированием необходимо привлекать частные инвестиции. 
- По итогам СОР28 было принято решение отказаться во всем мире от использования ископаемого топлива к 2050 году. Возможно ли это?
- Что касается непосредственно Эстонии и Евросоюза в целом, то эта цель вполне достижима. В отношении всего остального мира я могу сказать только одно: если не ставить перед собой амбициозные цели, для достижения которых необходимо много и упорно работать, то всегда можно найти какие-то оправдания своим неудачам, то в виде нехватки субсидий и поддержки со стороны частного сектора, то в виде отсутствия доступа к новейшим технологиям. Поэтому соглашения, такие, какие были достигнуты на СОР28 в Дубае, и касающиеся отказа от ископаемого топлива, очень важны, так как дают четкий сигнал и частному сектору - куда направлять свои инвестиции. Мы на примере Эстонии хорошо понимаем, как важно частному сектору иметь четкие ориентиры со стороны правительства: политика, регуляции, последовательность шагов в достижении намеченной цели, а не метания из стороны в сторону, ну и, конечно же, наличие ресурсов для поддержки такого развития.        

Баку-Таллинн-Баку