Африка заявляет о себе как о самостоятельном игроке на мировой арене

В последний день минувшего года президент Сенегала Басиру Диомае Файе объявил о закрытии всех иностранных военных баз в стране в 2025 году. В тот же день его коллега из  Кот-д’Ивуара сообщил о передаче военной базы в Абиджане национальной армии.

Эти заявления последовали за аналогичными решениями Чада, Буркина-Фасо, Мали и Нигера. Сразу же на ум приходит вопрос: какие основные стратегические преимущества Франция может утратить, выводя свои войска из африканских стран? 
Военное присутствие Франции во франкоязычной Африке восходит к периоду обретения независимости и за 65 лет претерпело значительные изменения. В течение этого времени его значение постепенно уменьшалось: к концу XX века были закрыты некоторые французские военные базы, а число размещенных войск сократилось с 20 тыс. человек в 1970 году до 6 тыс. в 2022 году. Военные базы служили стратегическим преимуществом для обеспечения безопасности недавно независимых и уязвимых режимов, нуждавшихся в защите сразу после обретения независимости, а затем - для проведения внешних операций. Эти базы предоставляли логистическую поддержку, необходимую для французского военного вмешательства и эвакуации французских граждан в условиях кризиса. 
Так, операция Sagittaire, позволившая эвакуировать граждан нескольких стран в апреле 2023 года в начале войны в Судане, опиралась на ресурсы французской базы в Джибути. Без таких опорных пунктов возможность переброски войск значительно усложняется, а в некоторых случаях становится невозможной. Следовательно, закрытие баз означает конец масштабных операций, подобных Licorne (2002-2015)  или Barkhane (2014-2022). 
Тем не менее в последние годы в Париже начали переосмысливать соотношение затрат и выгод от содержания баз, которые стали представлять политико-стратегическую проблему. С одной стороны, они символизируют старый постколониальный «пакт безопасности» между Парижем и лидерами некоторых стран, что воспринимается как наследие неоколониализма. 
С другой стороны, с точки зрения стратегии, в условиях, когда основные угрозы для Франции исходят из других регионов (Восточная Европа, Ближний Восток), наличие военного контингента в Африке теряет смысл. 
Поскольку закрытие баз подразумевает прекращение внешних операций, Франция утратит возможность влиять на определенные конфликты в Африке. Это существенно снижает ее влияние в этом регионе, так как, во-первых, число конфликтов в Африке растет, и все больше африканских государств ищут внешних поставщиков безопасности. Во-вторых, предотвращение, стабилизация или разрешение конфликтов требуют сочетания дипломатии и военного вмешательства. 
Тот факт, что инициатива исходит от африканских правительств, а не от Парижа, символизирует отторжение французской политики и, соответственно, потерю влияния в этих странах. 
Все это ведет к тому, что сократится влияние Франции на управление кризисами безопасности в Африке и, следовательно, ухудшатся ее геополитические позиции в мире. В рамках негласного распределения ролей в области безопасности между западными странами Франция выполняла функцию «африканского жандарма». 
Западные партнеры признавали ее экспертный статус в области управления африканскими кризисами и поддерживали или следовали ее политике в большинстве случаев. Это давало Франции дипломатические преимущества в Европейском Союзе и ООН: французская дипломатия активно представлена в дирекции Африки Европейской службы внешних связей, проекты резолюций Совета Безопасности по Африке обычно разрабатываются французской делегацией, а Департамент операций по поддержанию мира ООН возглавляет французский дипломат. Следовательно, прекращение военного вмешательства Франции окажет влияние на ее дипломатию не только в Африке, но и в Брюсселе, Вашингтоне и Нью-Йорке. 
Уже сейчас можно наблюдать примеры таких изменений: в Нигере США не поддержали жесткую линию Франции после государственного переворота 2023 года, а попытались наладить отношения с хунтой, но безуспешно. В Чаде, где Париж был снисходителен к династической передаче власти от Деби-старшего к Деби-младшему, Берлин занял критическую позицию, что привело к дипломатическому кризису и взаимной высылке послов в 2023 году. 
Итальянский премьер-министр Джорджа Мелони публично раскритиковала политику Франции в Африке, вызвав напряженность между Парижем и Римом. 
Тем временем сокращение военного присутствия влияет также на способность Франции защищать свои экономические интересы, особенно в горнодобывающем и энергетическом секторах. В 2023 году на Африку приходилось лишь 1,9 % внешней торговли Франции, 15 % ее стратегических минеральных ресурсов и 11,6 % поставок углеводородов. Более того, два крупнейших торговых партнера Франции в странах Африки к югу от Сахары - Нигерия и ЮАР - бывшие британские колонии, где никогда не было французских военных баз. С начала XXI века экономические и военные отношения между Францией и Африкой сильно разошлись. 
Франция, некогда доминирующий игрок на африканской геополитической арене, сегодня теряет позиции одну за другой.
Что же ждет Африку? Освободившись от французских оков, африканские страны могут начать строить новую политику сотрудничества, основанную на взаимном уважении, а не на эксплуатации. Это возможность для Африки заявить о себе как о самостоятельном игроке на мировой арене.
Париж больше не может диктовать условия. В условиях новой реальности президент Франции Эмманюэль Макрон выглядит как капитан тонущего корабля, который все еще цепляется за штурвал, хотя пассажиры давно покинули судно.
История Африки и Франции вступает в новую главу. Но если Франция хочет остаться в Африке, то ей придется смириться с ролью равного партнера, а не господина. И это, пожалуй, самый большой вызов для Парижа за последние полвека.