Новые мотивы, адаптированные  под эстетические  вкусы  современного общества

«Скажите-ка, кто более безумен: тот, кто сошел с ума не по своей вине, или тот, кто безумствует по доброй воле?»

                                                  Мигель де Сервантес

В Азербайджанском государственном академическом музыкальном театре состоялся показ спектакля «Псих» по мотивам романа «Дон Кихот» всемирно известного писателя Мигеля де Сервантеса.  

История в постановке молодого режиссера Эртогрула Кямала обрела новые мотивы, адаптированные под эстетические вкусы современного общества.

«Ты и без клятвы можешь поверить, как хотелось бы мне, чтобы эта книга, плод моего разумения, являла собою верх красоты, изящества и глубокомыслия. Но отменить закон природы, согласно которому всякое живое существо порождает себе подобное, не в моей власти. А когда так, то что же иное мог породить бесплодный мой и неразвитый ум, если не повесть о костлявом, тощем, взбалмошном сыне, полном самых неожиданных мыслей, доселе никому не приходивших в голову, - словом, о таком, какого только и можно было породить в темнице, местопребывании всякого рода помех, обиталище одних лишь унылых звуков», - писал автор шедевра.  

Ирония и юмор, граничащие с трагедией, гармонично выстроили сюжет произведения. Социальное разрушение, наряду с испепелением всего разумного, что таилось в человеке,  легли в основу представленных зрителю событий.  

Просмотр спектакля формирует вопросы, чередующие друг друга, но самый главный всплывает поверх бушующего сознания, - «Как иначе представить роман Нового времени, прозванный известным литературным критиком  В.Г.Белинским «началом эры нового искусства?». Безусловно, также ярко, свежо и эпатажно, как в трактовке режиссера, хорошо знакомого с сюжетом и сценическими особенностями романа испанского писателя. Ведь будучи еще начинающим актером Эртогрул Кямал выступал в одноименном спектакле в постановке незабвенного Вагифа Ибрагимоглу на сцене театра Yuğ.  

Спектакль «Псих», в первую очередь - дань уважения памяти видного режиссера. А совокупность необычных фактур, сложивших общую суть спектакля, рождает веру в развитие театрального искусства. К слову, после долгожданной премьеры Эртогрул Кямал отмечал, что на протяжении длительного времени хотел увидеть на сцене наших театров нечто отличное от обыденного, привычного: «В процессе подготовки спектакля было множество барьеров, в том числе, связанных с ощущениями актеров, ведь каждый из них - профессионал, высказавший свое слово в театральном мире страны. Безусловно, никто из них не пожелал бы омрачить свой профессионализм исполнением роли в неудачном спектакле. Они сомневались, что было естественно. Я пытался создать условия для того, чтобы это волнение покинуло их».

Единственная исполнительница женской роли,  актриса театра и кино Гюльтач Алили особо отметила, что хоть и была знакома с самим Эртогрулом, но никогда не сталкивалась ни с одной из его режиссерских работ: «Для меня, как для актрисы, исполнявшей главные роли в спектаклях разных режиссеров, было важно довериться молодому режиссеру. Потому что и произведение не было обыденным, и либретто не было мелодичным, оно было полно абсурдных размышлений и сложных психологических ситуаций. Однако, как бы сложно ни было, нам удалось осуществить задумки, которые он с таким терпением нам растолковывал».

Роли в спектакле исполнили народный артист Пярвиз Мамедрзаев (Дон Кихот), актеры Ниджат Али (Санчо Панса), Гюльтадж Алили (Дульсинея), Заур Алиев (Слуга) и другие. Музыкальный руководитель - заслуженный деятель искусств Фахраддин Атаев, художник-постановщик - Вюсал Рагим, концертмейстер - Кямиль Гасанов, ассистент режиссера - Заур Алиев.  Художественный руководитель спектакля - директор Азербайджанского государственного академического музыкального театра, заслуженный деятель искусств Алигисмет Лалаев.

…Зрители пребывали в сладостном ожидании, сопровождающимся живостью бесед о предстоящем показе. Увлекшись суждениями, публика позабыла о том, что настала пора начала действа. Размытое вступление еще более заинтриговало зрителей, чье восприятие привыкло к классическим постановкам. Как оказалось, зрелище началось в то мгновенье, когда в зрительском зале появилась особа в костюме служанки, образ которой был дополнен черным платком и метлой. С одной стороны она убирает, с другой - вступает в диалог с людьми, которые не до конца осознают суть происходящего. Это чем-то напоминает практику, часто применяемую в европейских театрах в процессе оформления даже оперных представлений. Оказывается, это женщина-крестьянка Дульсинея, воображаемая любовь сомнительного рыцаря. Она и является невидимой силой, управляющей всеми приключениями Дон Кихота. Дульсинея предстает в образе «горничной», который она сыграла впервые, а затем и в амплуа высокопоставленной особы. Здесь огорчающая реальность впитала в себя тона иллюзорного мира главного героя.  

Каждый элемент в хаотичном строении сюжетной линии идеально просчитан режиссером. Даже в том беспорядке ощущается трепет создателя спектакля, призывающего зрителей к разумному оцениванию содержимого.  

В постановке использованы симфонические гравюры «Дон Кихот» Гара Гараева, что придает спектаклю особый блеск. Постановка обогащена иронией, которой пропитано все произведение - по отношению к миру, к обществу, к зрителям и по отношению к самому себе.  

Действо строится на фоне погружения главного героя в мир собственных иллюзий. Мания величия и несомненная вера в величие миссии, подталкивает его к невероятным поступкам, далеким от всякой логики. Зрители наблюдают за тем, как в тщетной попытке победить «рыцарь» вступает в схватку с ветряными мельницами, принятыми за великанов. А события, свидетельствующие о безумии главного героя, размывают грани между добром и злом. Он уверен, что призван защищать бедных и униженных. Однако освобожденные им каторжники не оценили его благородных порывов и в благодарность за свою свободу забросали рыцаря камнями.  

Размещение человеческих скелетов в виде небольших холмиков по правой и левой сторонам сцены символизирует тленность сего мира.

Примечательно, что спектакль построен на событиях, после каждого из которых следовал ритуал Шамана, и именно на кладбище происходят события первого действия постановки. Крайне интересным было то, что после первого ритуала, внимание зрителей было буквально приковано к образам первобытных людей. Они пытались общаться друг с другом на непонятном нам языке. Именно они и есть главные герои спектакля, оживленные Шаманом - Дон Кихот, Санчо Панса и Дульсинея.  

Спектакль состоит из двух актов, но в переходе нет ни закрытия занавеса, ни антракта. Этот отрывок между частями является одновременно и перерывом, и частью игры - мы видим на сцене не героев Сервантеса, а актеров, готовящихся к переходу к следующей сцене.  

Следует отметить появление на экранах видеороликов, воссоединяющих прошлое с настоящим. Так, женщина в новостях обеспокоенно рассказывает о некоем мужчине, напавшем на овец.  

Спектакль завершился интересным режиссерским решением. Дон Кихот  распят, что стало символом разрушающей силы общества, способного лишь на бесконечные осуждения. Негативный оттенок присутствия в сюжете смерти лишь прибавил эмоциональной насыщенности спектаклю. Дон Кихот очнулся от глубоких заблуждений и предстал пред богом в своем истинном обличье, ведь как отмечал сам писатель, - «Нет горя, которое бы не забылось, и боли, которую бы не исцелила смерть».

Фарида АББАСОВА

«Бакинский рабочий»