Поездка в Шушу еще более сблизила и объединила  азербайджанцев,  проживающих в разных концах планеты

По мере приближения славной годовщины фантастического взятия города Шуша сердца шушинцев трепещут от волнения в предчувствии скорого и долгожданного возвращения на свою малую родину, чтобы вдохнуть полной грудью этот прозрачный живительный воздух и начать жить заново, перевернув почти тридцатилетнюю страницу мучительных скитаний.  

Будучи полуторагодовалой девочкой, вместе с родителями Гюльсум Рустамова была вынуждена покинуть Шушу, когда армянские сепаратисты угрожали их жизням, и оставаться в городе было небезопасно. Семья со своим нехитрым скарбом обосновалась в Бейлягане, где и выросла наша героиня.  

Поступив в Университет языков на факультет перевода французского языка, Гюльсум ханым после его окончания продолжила свое образование во Франции в области прикладных иностранных языков. Увлекшись интересной работой с иностранцами в музее и на выставках, она так и осталась в этой стране, где живет уже 9 лет в городе Лион.  

Когда Азербайджан начал освободительную Отечественную войну, Гюльсум ханым не осталась в стороне и включилась в диаспорскую деятельность, познакомившись с соотечественниками, проживающими не только во Франции, но и в других странах.

Вернувшись недавно из поездки в Шушу в составе группы соотечественников, организованной Государственным комитетом по работе с диаспорой, Гюльсум ханым любезно согласилась ответить на вопросы «Бакинского рабочего».

- Расскажите, пожалуйста, с чем связана ваша работа и как вы восприняли известие о начавшейся войне в Карабахе?

- Работа в музее и на проводимых выставках, помимо французского, требовала знания не только других иностранных языков, но также и разных областей наук. Поскольку мне приходилось много работать над собой, повышением своих знаний, работа отнимала почти все мое время, на общественную деятельность времени практически не оставалось.  

Война в Карабахе всколыхнула мои патриотические чувства и я подключилась к информационной войне в социальных сетях, отстаивая в дискуссиях с армянами справедливую позицию Азербайджана, рассказывая историческую правду о Карабахе, о том, что армяне - пришлый этнос в нашем регионе, делилась научной информацией, приводила многочисленные доводы и доказательства.  

Я всегда считала себя шушинкой, потому мы с ребятами начали работу над видеороликом, который должны были снимать во Франции. Однако пандемия помешала нашим планам, и через три дня после триумфально одержанной Победы и подписания трехстороннего заявления и позорной капитуляции Армении мне пришлось срочно прилететь в Азербайджан.  

Ролик мы уже снимали здесь, на родной земле, и в нем на французском языке я рассказываю о той трагедии, которая постигла нашу семью. Во Франции, по сравнению с армянами, мало азербайджанцев, и французы очень скудно информированы о том, что происходило в Карабахе. Внушительная армянская община на протяжении более ста лет пустила корни в этой европейской стране и постоянно внушала французам об «ужасах мифического геноцида», который, дескать, был «совершен» турками и азербайджанцами в отношении их народа. Помимо этого, на французском языке, к сожалению, нет достаточных материалов об истории карабахского конфликта, поэтому я сочла своим долгом рассказать об этих кровавых событиях на примере своей семьи и о том, какие зверства учиняли армяне на нашей земле по отношению к мирному  населению. Как шушинка, я непременно должна была это сделать!

- Какой была реакция французов, посмотревших ваш минифильм, учитывая неустанную деятельность армянского лобби по фальсификации исторических фактов и введению в заблуждение общественного мнения этой страны?

- Ввиду отсутствия у них какой-либо достоверной информации реакция была положительной. Они поддержали меня и выражали сочувствие. Должна заметить, что в разговоре французы придерживаются правил дипломатического этикета, они никогда прямо не выражают своего мнения, а говорят завуалированно, обходя острые углы, стараясь не обидеть ни одну из сторон. Многолетняя лживая армянская пропаганда, конечно же, сделала свое дело, и французы в своем большинстве, пусть даже из чувства христианской солидарности, поддерживают армян, которым удалось создать в лице тюрков образ средневекового кровожадного врага. Но когда мы предоставляли им достоверные исторические сведения, они честно признавались, что абсолютно не знали об этом, и благодарили нас.  

Французы вообще не высказывают отрицательного мнения о каком-либо народе, поэтому и нам приходится в разговоре быть достаточно деликатными и осторожными. Мы должны вести более активную пропаганду по доведению до европейской общественности нашей истории, политики и культуры, чтобы не только сформировать правильное и объективное мнение о себе, но таким образом разоблачить ложь и фальсификации армян. У моих французских друзей, побывавших в Азербайджане, уже открылись глаза на истинное положение дел в карабахском конфликте, они открыто уже выражают сожаление по поводу тех трагедий и ужасов, которые нам пришлось пережить, но при этом не выражают свою политическую позицию. Однако я верю, что нам удастся растопить этот лед неведения, покрытый толстым и многолетним слоем армянской лжи, и истина рано или поздно восторжествует.  

Следует также учесть негативное отношение подавляющего большинства французов к мусульманам еще и потому, что армяне на протяжении десятилетий преподносили эти события как войну мусульман против христиан. Им удалось сформировать крайне негативное мнение о турках и в частности о Президенте Р.Т.Эрдогане, подчеркивая, что азербайджанцы тоже тюрки, и заслуживают такого же отношения. Поэтому нам нужно прикладывать втрое больше усилий, чтобы быть услышанными в Европе и суметь донести всю правду о произошедшем.

Мне как живому свидетелю и непосредственному участнику кровавой депортации азербайджанцев из города Шуша, когда я с болью в сердце и дрожью в голосе рассказывала, через какие муки ада пришлось пройти членам моей семьи, французы верили и выражали свое сочувствие.

- При каких обстоятельствах ваша семья покинула Шушу?

- Наши предки родом из села Вейсалли Физулинского района, но семья моего отца, когда он был еще совсем маленьким, переселилась в Шушу. Когда конфликт только начинался, армяне забрасывали камнями автобусы и машины, в которых находились азербайджанцы. Шушинцы и не предполагали, что все это разрастется до немыслимо трагических событий.  

Война еще не достигла своего апогея, когда мы с мамой уехали в Бейляган, некоторые родственники уехали в Физули, а тех, кто хотел вернуться в Шушу, в том числе и мою тетю с мужем, матерью и детьми, которая находилась на последнем месяце беременности, по дороге убили армяне. Отец с дедушкой остались в Шуше. Это происходило в декабре 1991 года. В городе была напряженная обстановка, и когда город был почти взят армянскими боевиками, в ночь с 8 на 9 мая отец вынужден был покинуть его. Дедушка, отказавшись покинуть Шушу, не смог пережить гибель родной дочери и внуков, и совершил суицид. Многие наши близкие родственники воевали в первой Карабахской войне, некоторые погибли, другие пропали без вести.  

- Вы были совсем ребенком, когда покинули Шушу, но, приехав на этот раз в Азербайджан, вы отправились в освобожденный город, где родились, в составе группы наших соотечественников, проживающих за границей. Каковы впечатления от этой поездки, ведь вы, можно сказать, совсем не знали город, ощутили ли вы свое родство с ним?

- Соотечественники, побывавшие до меня в Шуше, сообщили, что готовится следующая группа, поэтому я, приехав в октябре, связалась с Госкомитетом по работе с диаспорой и выразила желание посетить родной город.  

Я с раннего детства горела желанием увидеть Шушу, ведь дома постоянно рассказывали о нем. Мне было обидно, что я, будучи гражданином европейской страны, не могу посетить город, где я родилась. Эта мечта казалась фантастической и невыполнимой, Шуша в моем воображении рисовалась красивейшим и живописнейшим городом, однако то, что я увидела, не шло ни в какое сравнение. С одной стороны, я была счастлива ее увидеть, но с другой, - перед глазами ожили трагические события, постигшие мою семью. Мне казалось, именно в них осталось мое детство, которое было связано с Шушой неразрывными узами, хотя я и выросла в Бейлягане, но чувство родины было связано исключительно с Шушой, ее неповторимой природой, культурой, красотой. Я всегда внутренне ощущала себя в некотором роде  половинчатой, словно жила и выросла не там, где должна была, но, оказавшись в Шуше, я поняла, что это именно то место, где я должна быть, это мое, сокровенное, родное, кровное…

- Подсознание выдало ощущения, которые дремали долгие годы, и нужно было вдохнуть прозрачный воздух Шуши, чтобы неосознанное стало четко осмысленным…

- Очень часто в подсознании остается то, что мы сами еще не уяснили себе, оно зреет и в один миг прорывается на поверхность нашего сознания. Природа Шуши настолько красива, что ею можно часами любоваться, дышать легко, созерцание прекрасных гор доставляет неописуемое наслаждение… Естественно, следы недавней войны все еще сохранились, наши отважные солдаты и офицеры в очень непростой, опасной обстановке несут службу по охране государственных границ. Невозможно без боли в сердце видеть разрушения и развалины, уничтоженные памятники и дома наших корифеев литературы, истории и музыки. Но при всем при этом в душе было удивительное ощущение Божественной благодати и покоя, осознания того, что ты на своей родной земле и чувствуешь ее тепло… Возвращаться не хотелось… никому...

- Как отнеслись ваши родные к тому, что вы едете в Шушу, какой была их реакция?

- О, моя сестра, которая тоже не видела Шушу и больше, чем я, жаждет ее увидеть, была готова стучаться во все двери, чтобы ей разрешили посетить ее. Родные засыпали меня вопросами, расспрашивали со слезами на глазах. Отцу удалось поехать туда в составе рабочей миссии, он отыскал в Шуше наш дом, прошелся по родным улицам, посетил могилы предков. Будучи в Шуше, я позвонила отцу и сообщила ему, что стою в самом центре города, и он объяснил мне, как найти наш дом, и мне это, к счастью, удалось.  

- Очень скоро при каждом вашем приезде в Азербайджан вы сможете со своими родными беспрепятственно поехать в Шушу и найти себя в ней, иншаллах!

- Для меня будет большим счастьем переночевать в доме, где я родилась…

- Думаю, эта поездка стала для вас, да и не только, знаковым и незабываемым моментом истины. Проехав по дорогам недавней войны и достигнув города, молниеносное освобождение которого для всего мира стало неожиданным и невероятным, возвратившись во Францию, вы будете ощущать себя уроженкой Страны-победителя, более уверенно, гордо, смело и с возвышенными эмоциями рассказывать французам о своей родине и 44-дневной Отечественной войне, положившей конец армянской оккупации, жертвой которой была и ваша семья…

- Совершенно верно. Как я уже сказала, в войне участвовали многие из наших родственников. Когда мы ехали по следам недавних боев, кровь стыла в жилах при виде опустошенных городов и сел. Армяне не оставили камня на камне, превратив некогда цветущий край в безжизненное пространство, непригодное для жизни человека. С одной стороны, они убиваются, что Карабах принадлежит им, а с другой, захватив его, превратили в груду камней, развалин и пепелище. Не это ли наглядное свидетельство того, что они и сами знают, что Карабах отродясь всегда принадлежал Азербайджану!? Армяне стали жертвами и заложниками своей же политики, а, культивируя миф о «великой Армении от моря до моря», они не смогли заселить Карабах своим народом, который в спешке покидает саму Армению. Мои родные живут сегодня в Бейлягане, но и туда армяне сбрасывали ракеты, в городе были разрушения.

Поездка в Шушу еще более сблизила и объединила  азербайджанцев, проживающих в разных концах планеты. Возвращались мы из Шуши совершенно преображенные, счастливые, наполненные и одухотворенные!

Афет ИСЛАМ,  

«Бакинский рабочий»