Концерт, посвященный 100-летию со дня рождения выдающегося дирижера Назима Рзаева

В Азербайджанской государственной академической филармонии имени Муслима Магомаева состоялся концерт, посвященный 100-летию со дня рождения выдающегося дирижера Назима Рзаева в исполнении Азербайджанского государственного камерного оркестра имени Гара Гараева под руководством дирижера Эйюба Гулиева.

Перед началом концерта профессор Бакинской музыкальной академии имени Узеира Гаджибейли, заслуженный деятель искусств, доктор философии по искусствоведению Зумруд Дадашзаде обратилась к слушателям, предоставив информацию о жизни и творческом пути маэстро Назима Рзаева. Для большинства гостей вечера образ Назима Рзаева неразрывно связан с дирижерским пультом: кто-то помнит его по живым выступлениям, кто-то - по архивным видеозаписям. Однако значительную часть аудитории составляли студенты и молодые слушатели, для которых его имя и масштаб личности могли быть знакомы лишь поверхностно - а возможно, и вовсе открывались впервые. Именно поэтому, по словам Зумруд ханым, в этот знаменательный день особенно важно вновь обратиться к страницам его жизненного пути. Эта книга жизни насыщена блестящими событиями, значимыми фактами и судьбоносными поворотами. Назим Рзаев прошел великолепную профессиональную школу: он обучался в Московской государственной консерватории имени П. И. Чайковского, окончил класс выдающихся педагогов, глубоко освоив традиции исполнительской школы. Вернувшись в Баку, в течение нескольких лет работал музыкантом в оркестре и концертмейстером Азербайджанского государственного театра оперы и балета, преподавал в Азербайджанской государственной консерватории и других музыкальных учебных заведениях страны. В 1958 году в его творческой биографии происходит важный поворот: Назим Рзаев начинает активно выступать как дирижер. За пультом оркестра оперного театра он фактически проходит весь репертуар шедевров азербайджанской оперы - «Асли и Керем», «Лейли и Меджнун», сложнейшую по партитуре «Кероглу», балеты «Семь красавиц», «Тысяча и одна ночь». С этого момента в его профессиональном развитии начинается новый этап - своеобразная «модуляция» становления, определившая масштаб его личности как музыканта. Позднее он отправляется в Москву, проходит практику в Большом театре. Маэстро предлагают остаться, однако любовь к родине не позволяет ему принять это предложение - он возвращается в Баку.

«Первый концерт Назима Рзаева с симфоническим оркестром сразу привлек внимание смелостью программы: Четвертая симфония Брамса, «Дон Жуан» Рихарда Штрауса и другие знаковые произведения европейской классики. Этот выбор красноречиво свидетельствовал о внутренней свободе и художественной решимости дирижера. Внешне он казался человеком сдержанным, однако за этой сдержанностью скрывался настоящий вулкан энергии и мысли. Именно этот прочный внутренний фундамент позволил Назиму Рзаеву сыграть ключевую роль в формировании азербайджанской дирижерской школы. Яркий представитель поколения «шестидесятников», он привнес в музыкальную жизнь страны новые эстетические ориентиры и художественные идеи, став одним из тех, кто определил развитие национальной музыкальной среды на десятилетия вперед» - подытожила Зумруд Дадашзаде.

В юбилейном вечере под руководством главного дирижера оркестра Театра оперы и балета, заслуженного артиста Эйюба Гулиева в сопровождении Государственного камерного оркестра имени Гара Гараева выступили солисты Эльвин Ходжа Ганиев (скрипач) и Айтадж Шихализаде (меццо-сопрано). В концерте прозвучали произведения Г.Ф.Генделя - сюита «Музыка на воде» №3, Ф.Мендельсона - «Концерт для скрипки с оркестром», П.И.Чайковского - романс «День ли царит», A. Весоловского - «Песня ангелов» ( впервые исполнена в Баку), а также романсы Гара Гараева «Я вас любил» и «На холмах Грузии» и композиция «Праздник Шехерезады» из балета Ф.Амирова «Тысяча и одна ночь».

... В академической музыкальной среде редко возникает единодушие - особенно когда речь идет о трактовке канонических сочинений. Тем показательнее, что исполнение Эльвина Ганиева вызвало почти безоговорочную реакцию профессионального сообщества. Педагоги, дирижеры, оркестранты отмечали не просто высокий уровень мастерства, а принципиально иной тип интерпретационного мышления, который не укладывается в привычные рамки исполнительских школ и традиционных подходов. Его трактовку называют «потусторонней» - не в мистическом, а в эстетическом смысле: как выход за пределы чисто стилистически выверенного исполнения. Речь идет о редком умении превращать партитуру в пространство индивидуального смысла, где каждый звук становится не следствием выученного приема, а результатом внутреннего выбора. Именно это качество - невозможность повторения - сегодня особенно ценится в исполнительском искусстве, переживающем период переосмысления собственной идентичности.

Скрипка в его руках звучала естественно. Фразы выстраивались логично, одна вытекала из другой, создавая ощущение цельного рассказа. Особенно это чувствовалось в медленной части концерта, где Ганиев избежал сентиментальности и не стремился «растрогать» слушателя. Финал концерта был сыгран легко и уверенно, без стремления подчеркнуть виртуозные моменты. Техническая сложность не становилась самоцелью - она служила движению музыки, ее ритму и характеру. На бис прозвучало «Лето» Антонио Вивальди из цикла «Времена года». Профессионалы справедливо отмечают: интерпретацию Эльвина Ганиева невозможно воспроизвести. Это не означает эксцентричности или произвольности - напротив, его игра демонстрирует высокую степень дисциплины. Но эта дисциплина направлена не на повторение канона, а на поиск личного смысла. В эпоху, когда академическое исполнительство все чаще оказывается заложником стандартов, подобный подход приобретает особую ценность. Ганиев не разрушает традицию - он ее продолжает, наполняя современным содержанием.