Макрон - опытный актер, с которого маска никогда не сползает 

Когда солнце коснулось суровых горных вершин Корсики, озаряя золотым светом этот средиземноморский остров, глазам предстала парадоксальная сцена: папа Франциск - человек слова, мира и искреннего диалога - сидел напротив президента Франции Эмманюэля Макрона, чья политика давно превратилась в игры масок и манипуляций.

Их встреча, проходившая в скромной комнате аэропорта Аяччо «Наполеон Бонапарт», выглядела как контраст истины и лицемерия, символичного и обыденного, вечного и эфемерного.
Макрон с улыбкой государственного лицедея преподнес папе огромную книгу о соборе Нотр-Дам - памятнике, ставшем олицетворением восстановления. То было попыткой прикрыть рухнувшую конструкцию самой французской политики. Нотр-Дам, пострадавший в огне, воскресает из пепла, тогда как Франция под управлением Макрона продолжает гореть от недовольства своих граждан, разрушения социального договора и усиливающегося неоколониализма.
Папа в ответ на этот символический дар подарил Макрону свои медали и копию Evangelii Gaudium - с упоминанием святого Томаса Мора, который наставлял «никогда не терять чувство юмора». Этот тонкий, почти невидимый укол смахивал на дипломатическую, но меткую ремарку: в мире, где правит цинизм, чувство юмора может быть последним бастионом человечности.
Макрон, конечно, улыбнулся - ведь маска никогда не сползает у опытного актера. Но как долго его улыбка сможет скрывать пустоту слов и отсутствие искренности?
Гордость корсиканцев, упомянутая Макроном, звучала в его устах как фальшивая мелодия. Этот остров, насыщенный духом сопротивления, многократно доказывал свою независимость, сохранял язык, культуру и стремление к самоуправлению. Однако Макрон, чья политика продолжает укреплять централизованный аппарат власти, разве был готов говорить о реальной автономии для Корсики? Разве были произнесены слова о новых правах для народа, чье достоинство он восхвалял?
Взгляд французского президента на Корсику - это не что иное, как взгляд колонизатора, украсившего свою речь цветистыми комплиментами, чтобы скрыть цепи. Франция, продолжая свой неоколониальный курс на Африканском континенте, не оставляет попыток контролировать корсиканский народ. Молчание папы в этот момент, как многим может показаться, не было безразличием. Это был вызов - тихий, но и в то же время громкий, требующий взглянуть вглубь своей совести.
К великому сожалению, Франция, некогда революционная и свободолюбивая, стала тем, против чего сама когда-то восстала. Макрон, олицетворяющий собой новую волну «европейского лидерства», по-прежнему игнорирует зреющее недовольство в странах бывших колоний, где Пятая республика продолжает влиять на экономику, политику и культуру.
Корсика - зеркало, в котором Франция должна увидеть себя. Если Макрон действительно стремится к диалогу, как он утверждает, то не здесь ли, в самом сердце своей страны, стоит начать демонтаж старого колониального подхода? И не его ли визит на Корсику должен был стать шагом к этому? Но вместо того чтобы предложить реальные реформы, он предпочел дарить символы - как будто символы исцеляют раны.
Папа Франциск, напротив, своими словами и действиями вновь напомнил о том, что значит настоящее лидерство. Его призыв к миру, диалогу и отказу от жадности звучал на Корсике как проповедь на горе. Его визит на остров стал не просто пастырским актом, но и символом того, каким должно быть настоящее руководство: неуклонным, искренним и заботящимся о людях.
Макрон же выглядел как человек, стремящийся скрыть свои политические неудачи за вуалью дипломатических улыбок. Вместо конкретных шагов он продолжает изображать «лидера, стремящегося к диалогу». Но диалог без действий - лишь пустота.
Когда самолет папы Франциска поднялся над Корсикой, он унес с собой и саму надежду. Надежду на то, что однажды Франция сможет освободиться от своей исторической тени и начать говорить правду, прежде всего самой себе. Макрон, чья роль в этой пьесе выглядит все более фарсовой, должен осознать, что время спектаклей прошло. Мир требует действий, а не политических шоу.
Колокола Нотр-Дама вновь звонят, но кому? Папе, чье послание мира остается светом в мире тьмы, или президенту, который прячется в ее тенях? Вопрос остается открытым.