Чад больше не инструмент для реализации чужих интересов

Париж получил предписание от властей Чада о полном выводе французского военного контингента до 31 января 2025 года, сообщили вещателю RFI источники, близкие к правительству Франции.

Когда очередное Африканское государство разрывает цепи - это не просто дипломатический инцидент, а, скорее, предвестник конца эпохи, когда европейские державы считали Африку своей бесконечной ареной влияния и эксплуатации. Это говорит о том, что Африка больше не хочет быть объектом чужих игр, а стремится стать полноправным субъектом международных отношений. 

Каждое государство, освобождающееся от оков неоколониального гнета, вносит вклад в создание новой геополитической реальности, где важнейшую роль играют суверенитет, самобытность и экономическая независимость.
Но освобождение - только начало. Африка сегодня стоит перед вызовами, требующими стратегической глубины: от укрепления внутренней стабильности до борьбы с неоколониальными практиками в виде экономического давления и навязывания выгодных бывшим метрополиям соглашений.
Ключевым фактором успеха становится способность объединиться. Панафриканизм из теоретической концепции должен стать практическим инструментом: общая валютная политика, региональные экономические союзы и совместные усилия в решении экологических и социальных проблем могут создать фундамент для устойчивого будущего.
Европа и другие крупные игроки нового миропорядка, наблюдая за этим процессом, оказываются перед выбором: продолжать цепляться за старые методы давления или пересмотреть свою политику, признавая Африку равным партнером. Первые признаки новой дипломатической архитектуры уже просматриваются в попытках некоторых стран усилить культурные и экономические связи, избегая риторики менторства. Поэтому каждое африканское государство, сбрасывающее оковы зависимости, не только открывает новую страницу своей истории, но и меняет правила игры для всего мира, напоминая, что уважение к суверенитету - не дань моде, а требование времени.
Чад - очередное звено в цепи восставших, которое смело разорвало соглашения с Францией, выдворив ее войска без предупреждения. Этот акт оказался не просто неожиданным для Ке-д’Орсе (иносказательное обозначение французского министерства иностранных дел. - Ред.), он стал болезненным ударом по мифу о «вечных стратегических партнерствах», за которыми скрывалось неоколониальное господство.
Министр иностранных дел Франции Жан-Ноэль Барро, возвращаясь из Чада, мог и не подозревать, что его визит станет предвестником громкого разрыва. Правительство Чада, не посвящая его в свои планы, неожиданно объявило о разрыве соглашений в области обороны. Эта демонстрация суверенитета оказалась настоящим шоком для Франции, привыкшей к роли старшего брата, диктующего условия. Однако заявление представителя чадского МИД Абдерамана Куламаллы о том, что «Чад - суверенное государство и крайне ревностно относится к своей суверенности», прозвучало как предвестие более решительных шагов.
Ирония особенно горькая для Парижа, который десятилетиями поддерживал череду чадских диктатур. Присутствие Эмманюэля Макрона на инаугурации Махамата Деби после его свержения выглядело как признание этой преемственности. Но именно от прессы французская элита узнала о том, что Чад теперь считает необходимым пересмотреть свое стратегическое партнерство. И это факт, что Франция, которая на словах поддерживает демократию и права человека, теперь сталкивается с последствиями своей политики двойных стандартов.
В прошлом Чад был колонией Франции. Африканская республика обрела независимость в 1960 году. Однако с момента обретения независимости в 1960 году Франция считала Чад неотъемлемой частью своей военной стратегии в Африке. Французская армия не только присутствовала на территории страны, но и вела там войны, как в 1978 и 1987 годах в ходе операций «Манта» и «Эпервье» против Ливии. Армия не раз спасала диктаторский режим Идриса Деби, отца нынешнего президента, укрепляя свое влияние в регионе. А штаб-квартира операции «Бархан» в Нджамене стала символом французского контроля над африканским театром военных действий.
Похоже, эта эпоха подходит к концу. 29 ноября правительство страны разорвало оборонное соглашение с Францией, подписанное в 2019 году. Власти Чада объяснили это решение желанием утвердить суверенитет республики. Прекращение действия соглашения позволит стране пересмотреть стратегические партнерства, отметили в МИД Чада. В апреле власти республики потребовали прекращения деятельности американских военных на авиабазе Аджи Коссей, отметив, что оснований для их присутствия нет. В том же месяце Пентагон сообщил о выводе части военных из Чада.
Решение Чада изгнать французских солдат - это не только символическое завершение 60-летнего присутствия, но и мощное политическое заявление. Сегодня Чад говорит: «Мы больше не инструмент для реализации чужих интересов!»
Причины столь решительного шага Чада разнообразны и многослойны. Во-первых, расследования французской Национальной финансовой прокуратуры в отношении Махамата Деби и его семьи подорвало доверие к Франции. Обвинения в незаконно нажитом имуществе и роскошном образе жизни выглядели как очередная попытка навязать моральную повестку африканскому лидеру, игнорируя, что подобные практики не чужды самим французским элитам.
Во-вторых, отказ Франции делиться разведданными о действиях «Боко Харам» и ее противодействие авиаударам в ходе контратак чадской армии стали еще одним элементом нарастающего недовольства. Чад, потерявший десятки солдат в этих столкновениях, обоснованно почувствовал себя преданным. Наконец, публичная критика французского министра в адрес поддержки Чадом генерала Хемедти в суданском конфликте и его рекомендации отложить парламентские выборы окончательно подорвали эти отношения.
Решение Чада, как и аналогичные шаги Мали, Буркина-Фасо и Нигера, свидетельствуют о растущем осознании африканскими странами своего суверенитета и необходимости самостоятельной политики. В условиях, когда Франция все еще цепляется за остатки своего влияния, африканские народы начинают строить новую архитектуру международных отношений, основанную на равенстве и взаимном уважении.
Вместо того чтобы продолжать лицемерные игры в «стратегическое партнерство», Франция должна признать, что ее неоколониальная эпоха закончилась. Сегодня Чад стал символом нового Африканского ренессанса, где больше нет места для диктата бывших метрополий. Это история не только о разрыве военных соглашений, но и о том, как суверенное государство возвращает себе голос и право решать свою судьбу.
И если для Франции этот момент стал неожиданностью, для Чада это лишь начало нового пути - пути независимости, достоинства и настоящего суверенитета.