Судан глазами Анастасии Лавриной

Судан. Жара здесь пахнет пылью, страхом и безмолвием. Целые города лежат в руинах - как будто само время остановилось.

Среди безмолвного хаоса в рассеянном утреннем свете появляется она - в светлой, неброской рубашке с микрофоном на груди и очками в руках, словно с оружием правды. Это не кадр из художественного фильма. Это - реальность. Та самая, в которую шагнула Анастасия Лаврина - политолог, научный сотрудник Института развития и дипломатии Университета АДА, журналист с опытом работы в самых горячих точках планеты. Она приехала сюда, чтобы рассказать о том, о чем многие предпочитают молчать.

Но в этот раз все иначе. На этих улицах лежат не метафоры - а тела.
И надежда здесь - не образ, а последний взгляд, пойманный ее камерой.
Мы встретились с Анастасией Лавриной на границе между миром и руинами, чтобы задать вопросы, которые нельзя обойти стороной. 
- Анастасия, Судан, раздираемый внутренними конфликтами, сегодня выглядит как эпицентр забытой трагедии. Какие кадры и чьи глаза остались в вашей памяти навсегда?
- Война в Судане продолжается уже более двух лет. Противостояние между двумя основными военными силами - Силами быстрого реагирования и Суданской армией - унесло тысячи жизней. Это два года разрушений, голода, бегства, отчаяния.
И все же, несмотря на масштаб происходящего, мир слишком редко вспоминает об этом. Судан словно растворился в фоновом шуме глобальных катастроф. Назвать это просто очередным конфликтом - значит исказить реальность. Здесь сплетаются интересы ближневосточных держав, западных стратегий, африканских альянсов и геополитических игроков, находящихся за тысячи километров. Судан - это стратегический узел, и последствия этой войны уже отражаются на всем регионе.
Съемочной группе телеканала AnewZ удалось то, чего не удавалось никому: попасть на недавно освобожденные территории, включая район Салха. Скоро эти уникальные кадры выйдут в эфир. Вы увидите разрушенные города, будто стертые с карты, как будто кто-то пытался вычеркнуть их из памяти человечества. Мы прошли по улицам, где до сих пор лежат непогребенные тела. Снимали массовые захоронения - без имен, без табличек, без истории.
Но среди всего этого ужаса нас встречали люди. Люди, оставшиеся без домов, без вещей - но не без достоинства. Они предлагали нам чай и кофе. Кстати, кофе у них особенно популярен. Дети смеялись и играли, на миг забыв, что вокруг - одни руины. А в тихих, почти шепотом произнесенных молитвах звучала не только боль, но и надежда. InshaAllah - «если будет на то воля Бога» - это слово в Судане произносят все: старики, женщины, дети. Особенно когда говорят о мире и будущем.
Наш фильм - это не просто репортаж. Это живое свидетельство, уникальный материал. Я благодарна руководству телеканала за поддержку и горжусь тем, что именно AnewZ провел эту съемку. Мы делаем не просто журналистику - мы создаем документы эпохи. Как и в нашем предыдущем проекте в Конго, где мы работали наравне с такими гигантами, как BBC и Al Jazeera.
- Вы стали не просто очевидцем, но и связующим звеном между теми, кто страдает, и теми, кто предпочитает не замечать. В какой момент репортаж перестает быть журналистикой и становится личным свидетельством?
- Это очень важный и, честно говоря, сложный вопрос. Потому что грань между журналистикой и личным свидетельством действительно тонка - особенно когда ты находишься в самом эпицентре трагедии и переживаешь происходящее вместе с теми, о ком рассказываешь.
Работая в Судане, я ясно осознавала свою ответственность. Моя задача - донести правду, зафиксировать факты и, что не менее важно, стать голосом тех, чьи судьбы мы снимали. Будь то министр, местный политик или волонтер в полевом госпитале, у которого на руках умирали друзья, - у всех этих людей есть право быть услышанными.
Особенно остро это ощущаешь в Судане, где общество нередко выражает недовольство предвзятостью ряда западных СМИ. Для них важно, чтобы кто-то показал их боль и надежду честно, без искажения, без политических фильтров. И я старалась быть этим «кем-то».
Меня удивило и тронуло, насколько хорошо в Судане знают о ситуации в Карабахе, насколько внимательно следят за внешнеполитической активностью Азербайджана и Турции в регионе. Они поддерживают территориальную целостность Азербайджана, готовы к сотрудничеству в вопросах разминирования. Это не просто дипломатия - это проявление уважения и солидарности.
Недавняя встреча Президента Азербайджана Ильхама Алиева с председателем Суверенного переходного совета Судана Абдель Фаттахом Аль-Бурханом в Анталье стала важным шагом в укреплении этих связей. Ранее он также участвовал в 29-й сессии Конференции сторон Рамочной конвенции ООН об изменении климата (COP29). Это говорит о стремлении Судана быть услышанным на глобальном уровне, несмотря на трагедии, разрывающие страну изнутри.
- Где заканчивается правда и начинается человеческая выносливость, когда репортер оказывается среди смертей и хаоса?
- За два года войны Судан пережил, пожалуй, одну из самых страшных гуманитарных катастроф в своей истории. Десятки тысяч погибших. Миллионы вынуждены покинуть свои дома. Более четырех миллионов человек стали внутренне перемещенными лицами, а еще около полутора миллионов - беженцами, стремящимися пересечь границы в поисках 
безопасности. Разрушенные города, сгоревшие деревни, загубленные судьбы - все это теперь часть повседневной реальности Судана. ООН называет происходящее здесь «одной из самых тяжелых гуманитарных катастроф последних десятилетий». Люди страдают от острого дефицита продовольствия, чистой воды, медикаментов.
И именно в таких условиях правда и выносливость репортера становятся неразделимыми. Потому что ты уже не просто наблюдатель, а внутри этой реальности. Ты просыпаешься под звуки артиллерии, живешь в том же страхе, в тех же условиях.
Однажды город, где мы находились, подвергся атаке дронов. Нас не выпускали из отеля. Мы провели три дня в Омдурмане и Хартуме, в условиях, близких к катастрофическим: 15 часов в пути из Порт-Судана, в жаре до 50 градусов, почти без работающего кондиционера. Лететь было невозможно - международный аэропорт Хартума разбомбили еще в апреле 2023 года, с этого и началась активная фаза конфликта.
Приехав, мы оказались в полуразрушенном доме без воды и электричества. Спать было невозможно из-за жары, воду приносили ведрами. Генератор работал лишь время от времени - этого едва хватало на зарядку оборудования. Питьевая вода - настоящий спасательный круг. Ее приходилось покупать: пить из местных источников было опасно из-за вспышки холеры.
Вот где проходит граница. Когда ты не просто рассказываешь о боли, но и сам ощущаешь ее всем телом. Дышишь этим воздухом, живешь в этой реальности, и тогда твой репортаж перестает быть просто журналистской работой - он становится частью истории. А сам ты становишься ее участником.
- В разрушенной стране всегда есть один уцелевший голос, один ребенок, который улыбается, несмотря ни на что… Кто стал для вас символом надежды в Судане, лицом, изменившим ваше восприятие конфликта?
- Семья, которая пригласила нас на ужин. Это была мать с тремя взрослыми сыновьями и внуками, проживающая в одном из полуразрушенных районов Омдурмана. Несмотря на все ужасы войны, они угостили нас традиционными суданскими блюдами и поделились частичкой своей культуры. Дети с неподдельным восторгом встречали нас, а когда они поняли, что некоторые названия блюд совпадают с нашими, азербайджанскими, радости не было предела.
Мы увидели в их глазах горе и утрату, и вместе с тем глубокую веру в будущее. Они не сдались отчаянию, продолжают жить и радоваться каждому моменту, ценить те немногие вещи, которые остались: семья, традиции, человеческие связи. Этот ужин стал для нас напоминанием о том, что даже в самых тяжелых условиях, в разрушенной стране, можно найти свет и надежду. Они стремились выжить и увидеть мир, что было самым важным посланием, которое мы увезли с собой.
- Что важнее в таких миссиях - остаться хладнокровным аналитиком или позволить себе эмоции и боль, чтобы не утратить человечности? Где проходит эта тонкая грань для политолога, журналиста и женщины?
- Во время таких миссий важно сохранять человечность, не утратив объективности. Мы, как журналисты и политологи, обязаны анализировать и передавать информацию точно и без искажений, но когда сталкиваешься с реальными человеческими трагедиями, становится трудно оставаться полностью отстраненной.
Мне довелось общаться с женщинами, которые остались в Хартуме во время войны. Их слова меня потрясли: «Война сделала нас сильнее, научив выживать». Это были слова стойкости и решимости. Женщины в Судане, как и в других зонах конфликта, часто оказываются на передовой - переживая ужасы войны и одновременно обеспечивая выживание своих семей в условиях разрухи. В их голосах я услышала невероятную силу, которая движет ими вперед несмотря ни на что.
Мои поездки в конфликтные и послевоенные зоны - прифронтовая зона в Азербайджане до войны 2020 года, освобожденный Карабах, восстановленная Хиросима и до сих пор радиационная Фукусима (Япония), заминированные провинции Вьетнама, Кашмир, Республика Конго, Руанда и теперь Судан - оставляют неизгладимый след в моем сознании. Я чувствую, как меняюсь, как по-новому смотрю на мир и растет ответственность за свою работу.
Остановят ли меня трудности? Нет. Я не откажусь от своей миссии. Напротив, хочу продолжать рассказывать о том, о чем молчат многие мировые СМИ. В 2020 году, во время войны, мы разрушили информационную блокаду и победили на поле боя, сплотившись вокруг нашего Верховного Главнокомандующего, Президента Ильхама Алиева. Сегодня Азербайджан помогает другим странам, чьи голоса пытаются заглушить.
AnewZ представляет факты и реальные истории из разных уголков мира, одновременно рассказывая о событиях в Азербайджане далеко за его пределами. Так что ждите сенсацию - она уже очень скоро.