Политическая самостоятельность Грузии под давлением улицы

События последних дней в центре Тбилиси - это не просто очередной митинг у здания парламента. Это новая фаза долгой борьбы за внутренний политический суверенитет Грузии.

На первый взгляд все выглядит как массовая гражданская акция: перекрытый проспект Руставели, тысячи протестующих, лозунги о «сопротивлении». Однако за этим фасадом угадывается уже знакомый почерк: протест искусственно стимулируется, риторика гражданского единства используется как ширма, а повестка «демократии» - как инструмент для продвижения радикальных и деструктивных целей.
Акция, которую грузинские СМИ поспешили назвать «многолюдной», объединила остатки некогда влиятельной оппозиции, разрозненные правозащитные группы и сетевых активистов, чьи цели удивительно совпадают с риторикой внешних центров влияния. Формально протест направлен против «авторитаризма», арестов и «угрозы демократии», но за громкими лозунгами скрывается попытка обойти избирателя и вернуть утраченное политическое влияние - в обход легитимных институтов.
Причиной новой волны недовольства стали аресты оппозиционных деятелей, которые отказались принимать участие в парламентском расследовании событий периода президентства Михаила Саакашвили. Организаторы протестов рассматривают эти задержания как политическую месть. В то же время, с точки зрения официальных органов, речь идет о соблюдении норм парламентаризма и правовой ответственности. Депутат, уклоняющийся от сотрудничества с комиссией, нарушает не только регламент, но и общественный договор между гражданином и институтами власти. Назначенные наказания в виде лишения свободы сроком 7-8 месяцев не связаны с ограничением свободы слова, а являются реакцией системы на саботаж.
Текущие протестные сценарии не возникли спонтанно - они стали результатом многолетнего внешнего воздействия, создающего внутреннее напряжение в Грузии. После заявления премьер-министра Ираклия Кобахидзе о приостановке переговоров с ЕС, обусловленной необходимостью суверенной переоценки условий ассоциации, в тбилисской политической среде началась целенаправленная мобилизация оппозиционных и грантовых структур. С 28 ноября 2024 года мы наблюдаем не стихийные гражданские протесты, а планомерную попытку вернуть Грузию под внешнее программное управление.
Власти справедливо обращают внимание на революционные настроения, распространяемые через социальные сети, гуманитарные организации и лоббистские каналы. Эти настроения подпитывает фигура, стремящаяся выйти за рамки системы - экс-президент Грузии Саломе Зурабишвили, чья активность давно перестала быть политически нейтральной. Провозглашая «единство» как стратегическую цель, она фактически легитимизирует постоянное уличное давление на легитимные институты власти. Это не позиция политического философа или посредника, а вмешательство в политику государства с явно деструктивным характером.
Физическим и символическим щитом между государственной стабильностью и протестным хаосом сегодня выступают сотрудники полиции. Именно они, несмотря на провокации, сдерживают радикальные группы, не допуская повторения сценариев уличных переворотов. Перекрытый проспект Руставели - это не просто привычная картина революции, а цена, которую государство вынуждено платить за право действовать в рамках закона. В то время как в Европе все чаще говорят о полицейских дубинках на улицах Парижа или Брюсселя, грузинская полиция демонстрирует сдержанность, которой давно не наблюдалось даже в европейской практике.
Сегодня Грузия является одновременно полем внутреннего конфликта и ареной столкновения различных моделей будущего. С одной стороны - курс на укрепление государственности, защиту суверенитета и стратегический прагматизм во внешней политике. С другой - оппозиционные проекты, зачастую финансируемые извне, нацеленные на перенос центра принятия решений за пределы страны. В этой системе координат лозунги о «свободе» и «единстве» служат лишь красивой оберткой для технологически спланированных сценариев смены власти.
Правящая партия «Грузинская мечта» на фоне протестных настроений демонстрирует институциональную устойчивость. Это не популизм, а важный шаг к зрелой политике. Отказ от поспешных европейских инициатив, не учитывающих национальные интересы, нельзя рассматривать как изоляцию - это, прежде всего, защита от инструментализации. Противостояние у парламента перестало быть вопросом демократии и превратилось в отказ отдельных групп признать результаты выборов и законные процедуры.
Тем временем, пока в Тбилиси раздаются призывы к «сопротивлению» и «сплоченности», настоящий выбор уже сделан - в пользу суверенитета, стабильности и национального достоинства. Этот выбор не нуждается в уличной легитимации, так как он опирается на государственные институты, избирателей и Конституцию. А протест, каким бы привлекательным он ни казался, остается лишь эхом чужих амбиций, не имеющих отношения к реальной политике будущего.