... или как Иран оказывает давление на своих международных противников

Парадоксально, но сегодня на фоне формирующейся архитектуры нового миропорядка мы убеждаемся в неустойчивости, более того, в уязвимости самой системы международных отношений, так как формы и методы их осуществления порой выходят за рамки политической логики, гуманизма, морали, этики и вселенской справедливости.

Сегодня мы воочию сталкиваемся с ситуациями, когда, вопреки установившимся общечеловеческим ценностям и классическим канонам, этнополитическая составляющая международных отношений выглядит до такой степени аморфной и гибкой, что из нее можно сотворить все, что угодно. Невооруженным глазом мы видим этот феномен в государственной политике Исламской Республики Иран.

Не укладывается в голове недавняя сделка между Тегераном и Вашингтоном об освобождении пятерых американских заключенных в обмен на получение Ираном доступа к конфискованным активам в Южной Корее на сумму $6 млрд и то, как иранские официальные лица назвали ее.

16 августа президент Ирана Ибрагим Раиси, а чуть позже и министр иностранных дел Хосейн Амир Абдоллахиян практически в унисон назвали высвобождение замороженных нефтяных доходов для «гуманитарных целей» продуктом «благородной дипломатии».

Ранее официальный представитель правительства Али Бахадри Джахорми заявил, что это доказало, что «благородная дипломатия» Тегерана может обеспечить свои финансовые ресурсы за рубежом, не присоединяясь к Группе разработки финансовых мер борьбы с отмыванием денег (ФАТФ) и другим соответствующим международным организациям.

Другими словами, по мнению иранских чиновников, «благородная дипломатия» означает общение с США и Европой с позиции силы. Иранские власти утверждают, что даже после жестокого подавления протестов 2022 года они успешно использовали свои рычаги воздействия на иностранных противников, чтобы добиться неожиданных уступок. Хотя это утверждение потенциально преувеличено, однако указывает на беспрецедентную серию событий, произошедших в последние месяцы.

Иранские источники подчеркивают, что недавнее соглашение, предоставляющее Тегерану доступ к заблокированным активам в Южной Корее на $6 млрд, является лишь частью более широкой сделки. Как заявило государственное иранское студенческое информационное агентство (ISNA), Иран также получит доступ к дополнительным замороженным активам на 6 млрд евро в Ираке.

Это происходит на фоне значительного увеличения валютных поступлений страны за последний год, а также развития событий в последние месяцы. По той же логике вещей, этого не произошло бы, если бы США сохранили жесткую позицию в отношении иранских санкций.

По статистике Центрального банка Ирана, стоимость экспортированных товаров страны в период с марта 2022 по март 2023 года превысила $97,6 млрд. За тот же период Иран экспортировал нефть и нефтепродуктов на  $55,4 млрд и ненефтяных товаров на $42,2 млрд. Эти цифры согласуются с последним годовым отчетом ОПЕК, в котором экспорт сырой нефти Ирана в 2022 году оценивается примерно в $42,6 млрд, что на 67% больше по сравнению с 2021 годом. Компания Kpler, специализирующаяся на производстве нефтяных танкеров, недавно объявила, что в августе 2023 года Иран поставлял в Китай около 1,5 млн баррелей сырой нефти в день, что является самым высоким объемом экспорта в страну за десятилетие.

Доходы Ирана от экспорта выросли, даже несмотря на то, что он увеличил обогащение урана до 60% чистоты, игнорируя опасения Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ). В то же время Иран предоставил России военные беспилотники для использования их в войне с Украиной, не обращая внимания на назидания Запада. Он явно использовал эти два вопроса в качестве разменной монеты на переговорах с США.

Мировые эксперты предполагают, что Тегеран значительно замедлил темпы обогащения 60-процентного урана и разбавил некоторые из своих запасов, чтобы ослабить напряженность в отношениях с Вашингтоном. Другие сообщили, что в ходе продолжающихся переговоров по деэскалации Штаты просто умоляли Иран прекратить поставки России военных дронов.

В то же время экономическая выгода иранского режима от отмены нефтяных и финансовых санкций совпадает с неожиданными достижениями на фронте внешней безопасности после подавления протестов 2022 года.

26 мая 2023 года, в ходе еще одного «успешного» захвата заложников, Тегеран организовал репатриацию своего агента службы безопасности Ассадоллы Ассади из бельгийской тюрьмы. Ассади был приговорен к 20 годам заключения за подготовку нападения на собрание моджахедин-э-хальк (МЭХ), воинственной леворадикальной иранской оппозиционной группировки в Париже. Тегеран добился его освобождения, арестовав гражданина Бельгии и удерживая его до тех пор, пока Бельгия не согласилась обменять Ассади.

Менее чем через месяц, 20 июня, албанская полиция совершила обыск в лагере МЭХ в Албании и конфисковала компьютеры, принадлежащие ее членам. Албанская полиция заявила, что действовала по решению суда из-за нарушения соглашений и обязательств, взятых на себя МЭХ, когда они поселились в Албании «исключительно в гуманитарных целях» десять лет назад. Сообщается, что эти обвинения связаны с кибероперациями, проводимыми МЭХ против иранских правительственных веб-сайтов. Подобные ситуации неоднократно происходили в прошлом, но не вызвали аналогичной реакции со стороны Албании. Тирана даже разорвала дипломатические отношения с Исламской Республикой в сентябре 2022 года после того, как обвинила Тегеран в организации кибератак против нее.

Члены МЭХ базируются в Албании с 2014 года в результате соглашения между Вашингтоном и Тираной. Поэтому было важно, что Госдепартамент США поддержал полицейский рейд в июне 2023 года и право правительства Албании расследовать любую потенциальную незаконную деятельность на своей территории.

Иранскому режиму также удалось одержать победы над своими противниками, базирующимися в Европе. 18 февраля 2023 года Iran International, известный телеканал, который активно продвигал сторонников смены режима в Иране во время общенациональных протестов, объявил о временном закрытии своей лондонской студии до дальнейшего уведомления. Сеть заявила, что из-за серьезных и непосредственных угроз иранским журналистам, работающим в этой медиаструктуре, о чем сообщила столичная полиция, и желая обеспечить безопасность журналистского персонала, она сочла необходимым прекратить вещание из Лондона. Вместо этого сеть продолжит круглосуточное вещание из Вашингтона. Владельцем Iran International является Volant Media, зарегистрированная в Великобритании компания, управляемая инвестором саудовского происхождения. Хотя иранские власти считают, что эта сеть имеет связи с правительством Саудовской Аравии, руководство сети опровергает эту информацию.

Решение временно приостановить вещание Iran International в Лондоне было принято всего через два дня после заявления Британской антитеррористической полиции, в котором сообщалось, что с начала 2022 года 15 заговоров об убийствах или похищениях людей имели иранское происхождение

 Далее появилась новость о еще более важном событии: Иран и Саудовская Аравия при посредничестве Китая подписали соглашение о возобновлении дипломатических отношений после семи лет обострения политической напряженности и напряженности в сфере безопасности. В рамках сделки Иран согласился прекратить поощрять трансграничные нападения на Саудовскую Аравию со стороны Йемена и поддерживаемых им хуситов, а взамен Саудовская Аравия согласилась прекратить критическое освещение реалий Ирана медиаструктурой Iran International, финансируемой саудовскими бизнесменами. Однако представитель Volant Media, владелец Iran International заявил: данная медиаструктура независима и ирано-саудовские отношения никогда не были фактором, влияющим на ее политику или редакционные принципы.

В любом случае, несмотря на сохраняющиеся сомнения среди аналитиков в долговечности вновь восстановленных отношений Тегерана и Эр-Рияда, трехстороннее заявление, сделанное Ираном, Саудовской Аравией и Китаем 10 марта 2023 года, выглядело весьма амбициозным. В нем подчеркивается, что Иран и Саудовская Аравия договорились не вмешиваться во внутренние дела друг друга и, более того, соблюдать соглашение о сотрудничестве в области безопасности, подписанное 17 апреля 2001 года. Оно было заключено в зените отношений между Тегераном и Эр-Риядом в период реформистского режима администрации Мохаммеда Хатами.

Все эти моменты в системе межотношений пролили свет и на закулисье мировой политики. Сегодня предельно ясно, почему американское правительство и его союзники изначально заняли жесткую позицию в отношении Исламской Республики в разгар иранского протестного движения в конце 2022 года, а потом все вдруг изменилось. Оказывается, на фоне жестокого подавления протестов режим муллократов организовал серию расчетливых маневров, направленных на оказание давления на своих международных противников путем использования «мер безопасности». Взятие граждан некоторых стран Запада в заложники, создание угрозы безопасности на европейской территории, доставка оружия в Россию и хуситам в Йемене, а также обогащение урана до 60-процентной чистоты являются всего лишь некоторыми из этих тактик, искусно применяемых Тегераном.

Он превратил каждую из этих точек давления в инструмент стратегических переговоров, заключив ряд соглашений с теми самыми правительствами, которые с начала 2023 года казались бескомпромиссными.

Вместе с тем руководство Ирана сталкивается со множеством экономических, социальных кризисов и кризисов в области безопасности. Широкое распространение коррупции и бесхозяйственность поставили экономику страны в тяжелое положение. Напряженность в отношениях с гражданами по поводу социальных свобод достигла беспрецедентного уровня. Многие эксперты как внутри Ирана, так и за его пределами предсказывают, что накопление внутреннего недовольства в конечном счете приведет к новым, более мощным волнам протестов против режима. Кроме того, непредвиденные события, такие как ухудшение здоровья иранского лидера, неконтролируемые кризисы безопасности внутри страны или резкий сдвиг в политике США после предстоящих президентских выборов 2024 года, потенциально могут подготовить почву для изменения внешнеполитического подхода Тегерана.

Таким образом, духовно-политический истеблишмент Ирана для реализации эффективной стратегии в отношении с западными странами делает ставку на продолжение оказания давления посредством «мер безопасности», тем самым нарушая международное гуманитарное право.