В Горисе открылось консульство Франции

Накануне во втором по величине городе Сюникской области - Горисе открылось французское консульство. Почетным консулом назначена Кармен Апунц, этническая армянка и руководитель центра франкофонии в Горисе.

«Власти французской общины были намного смелее и быстрее, потому что они намного быстрее и жестче реагировали на все ситуации, когда нужно было поддержать Армению. (…) Сегодняшнее грандиозное событие началось не вчера, оно стало результатом маленьких шагов. 

И сегодня мы сделаем еще один маленький, но очень важный шаг, сегодня в Сюнике впервые в истории армяно-французских отношений будет открыто консульство», - заявил председатель группы дружбы Армения-Франция национального собрания РА Владимир Варданян, сообщает news.am.
Примечательно, что Россия уже почти два года безуспешно добивается разрешения на открытие консульства в городе Гафан - административном центре Сюника. В то время как французская сторона направила соответствующий запрос лишь несколько месяцев назад и получила одобрение в кратчайшие сроки. Этот контраст в дипломатической динамике вызывает вопросы относительно внешнеполитических приоритетов Иревана.
На первый взгляд, событие - скромное и почти незаметное. Однако именно такие, казалось бы, незначительные шаги формируют карту чужих интересов в стратегически чувствительных регионах.
Очевидно, что консульство преследует не столько дипломатические, сколько иные цели. Возникает закономерный вопрос: каковы истинные мотивы официального открытия Францией почетного консульства в Зангезуре - регионе, где не проживает ни один гражданин Франции?
На церемонию открытия прибыли высокие представители армяно-французской политической элиты: послы обеих стран, армянские министры и губернаторы, французские сенаторы, а также мэр французского города Вьен. Все происходящее сопровождалось риторикой «мягкой силы», культурного обмена и гуманитарного взаимодействия. Но если отбросить ритуальные слова о «дружбе народов» и взглянуть на карту, вырисовывается совершенно иной, гораздо более тревожный контур. И в выступлениях, в частности французского посла Оливье Декотиньи, прозвучали более откровенные формулировки: «То, что мы строим вместе… - это реальные рычаги воздействия».
Несмотря на формально скромный характер мероприятия, оно приобретает особое значение в контексте растущего международного интереса к Сюникской области - региону, расположенному на геополитически чувствительном перекрестке. Именно этим Франция пытается воспользоваться, превращая точку на карте в опорную геополитическую позицию, а не просто гуманитарный центр.
Сказанное французским послом лишний раз подчеркивает: в центре этой «дружбы» вовсе не культурный обмен и не помощь армянским селам. Франция, давно утратившая статус великой колониальной державы, пытается заново обрести влияние через посредников - диаспоры, символические институты и гуманитарные структуры. Армянский вопрос, раздуваемый до масштабов «цивилизационного конфликта», стал для Парижа удобным инструментом давления на Баку, Анкару, Тегеран и Москву.
Хотя статус почетного консульства не подразумевает дипломатического иммунитета или политического представительства, он обеспечивает Франции символическое присутствие в одном из самых стратегически значимых регионов - Южном Кавказе. Такие символические точки - франкофонные центры, мемориалы, консульства - могут со временем трансформироваться в центры политического влияния. В этом контексте действия Франции выглядят как часть более широкой стратегии укрепления своего влияния в регионе после утраты позиций в традиционных зонах влияния, таких как страны Африки. Южный Кавказ, где активно действует армянская диаспора, стал для Парижа новой ареной применения инструментов публичной дипломатии и гуманитарного сотрудничества.
Безусловно, французское консульство в Горисе вызывает потенциальную обеспокоенность у стран-соседей Армении - Ирана, Азербайджана и Турции, - традиционно чувствительных к присутствию внешних держав у своих границ. На этом фоне молчание официального Тегерана выглядит особенно примечательным: Исламская Республика, последовательно выступающая против западного вмешательства, пока воздерживается от комментариев. Однако в перспективе усиление французского влияния может создать напряженность даже с Ираном, остающимся важным региональным партнером Армении.
С прагматической точки зрения, ставка Армении на Францию как на потенциального союзника вызывает вопросы: Париж не располагает ни военными, ни экономическими ресурсами, достаточными для обеспечения безопасности или развития инфраструктуры региона. Более того, в отличие от России, Азербайджана и Турции, Франция действует в регионе скорее как внешняя сила, чем как интегральный участник региональных процессов.
Французская политика на Южном Кавказе все больше напоминает театральный перформанс: заявления, церемонии, консульские вывески - и почти полное отсутствие практического результата. Посол Декотиньи может говорить о «рычагах влияния», но за этой риторикой скрывается политическая мимикрия, выданная за культурное сотрудничество.
На этом фоне Азербайджан демонстрирует иной подход - суверенный, прагматичный, без внешних кураторов и политического бартерства. Баку выстраивает легитимность через реальные инструменты: экономику, инфраструктуру, климатическую повестку, дипломатические инициативы и восстановление границ. Здесь политика говорит делом, а не словами.
Франция может пытаться создать альтернативный «мир» в Горисе, но история и география работают против нее. Карабахский конфликт давно канул в Лету, новые реалии закреплены, Азербайджан сегодня ведущий актор региона, и любое возвращение Франции в роль посредника - это путь к новой волне дестабилизации. Причем в первую очередь - для самой Армении.
Таким образом, открытие французского почетного консульства в Горисе - не просто гуманитарный жест, а элемент более широкой стратегии «мягкого присутствия» Франции на Южном Кавказе. Это событие сигнализирует о трансформации региона в поле конкурирующих символических и геополитических проектов. 
Армении, в свою очередь, предстоит оценить риски подобной многовекторности: символическое присутствие может обернуться политической уязвимостью, если не будет подкреплено реальными механизмами безопасности и развития.