Натиг Алиев: Каждый раз, работая над образом великого лидера, находишь что-то новое

Среди видов изобразительного искусства скульптура, пожалуй, имеет самые яркие очертания. Она художественно воссоздает окружающий мир с помощью объемной формы. В отличие от живописи и графики скульптуру можно рассматривать со всех сторон, она трехмерная, как вещи, которые нас окружают в повседневной жизни.

Скульптура подвергает сомнению наше отношение к объективной действительности, подталкивая нас к поискам другой стороны предметов и личностей. Воплощая в себе разные способы мышления и чувства, сочетая идею и материальные факты, отражая определенное место, время и обстоятельства, она является своего рода эстетической выдумкой, которая намекает на нашу потребность в оживлении неживого. 
Окунувшись в мир скульптуры в поисках истины мы обратились к ректору Азербайджанской государственной академии художеств, профессору Натигу Алиеву, который недавно отпраздновал свой 65-летний юбилей, а незадолго до него стал победителем конкурса, объявленного с целью увековечения памяти народного писателя Кыргызстана Чингиза Айтматова. 

- Натиг муаллим, начнем с вопроса о том, почему вы решили связать свою жизнь именно со скульптурой и что для вас означает искусство в целом? 
- Скульптура для меня все. Это звучит несколько банально, но если бы я родился заново, то вновь стал бы скульптором. Я занимаюсь этим видом изобразительного искусства со второго класса. Сначала я хотел стать музыкантом, родители даже пианино купили, но, видимо, мне было суждено проявить свой талант именно в скульптуре. И началось это так: отец принес домой коробку пластилина и показал мне и брату, как и что лепить. Мне стало интересно, я начал увлекаться этим, лепить скульптуры и разные фигуры. 
Свои первые шаги на пути к постижению искусства скульптуры я начал делать в тогдашнем Дворце пионеров им.Ю.Гагарина. Словом, я заверил отца, что начинаю заниматься тем, что мне нравится. По натуре я был гиперактивным и любознательным юношей, который постоянно находился в поисках чего-то нового. Так уж получилось, что мне часто приходилось бывать в районе Ичеришехер, где я не упускал случая соприкоснуться с чем-то необычным и таинственным. 
В то время только в прокат поступил фильм Sehirli xalat. Моему любопытству не было предела: перебегал от одного здания к другому, внимательно осматривал их, поднимался на минареты в поисках трона хана. Потом из-за хорошей успеваемости меня уже после 7-го класса отправили в Артек. Словом, у меня было интересное детство, что непосредственно отразилось на моей профессиональной деятельности. 
- Окончив Художественное училище им.А.Азимзаде, вы поступили и успешно закончили Ленинградское высшее художественно-промышленное училище им.В.И.Мухиной (ныне Санкт-Петербургская художественно-промышленная академия им. А.Л.Штиглица. - Ред.) Что вам дало обучение в этом учебном заведении и смогли ли вы применить полученный в академии опыт у нас в Азербайджане?
- Когда я поступал, мне было 20 лет. Я всегда жил в Баку, здесь и работал, ездил в разные города. Но в основном жил в столице и для меня было совсем неожиданным, что я поступил в ленинградский вуз. Поверьте, этого у меня даже в планах не было. 
Там я соприкоснулся с совершенно новым по содержанию отношением к профессиональной деятельности. Если бы меня спросили, какой твой любимый город, я ответил бы: Баку и Санкт-Петербург. До сих пор у меня там есть друзья-товарищи, с которыми я поддерживаю связь. Несмотря на то, что прошло уже более 40 лет, меня там помнят на кафедре. Для меня стало фантастикой, когда я, приняв участие в международной выставке, которая проходила в Санкт-Петербурге, среди 750 художников из 150 стран стал лауреатом. Это безумно приятно!
Возвращаясь к вашему вопросу о том, что дала мне учеба в Питере, во-первых, должен отметить, что именно там началось формирование моей творческой личности. Кроме того, в кругу профессиональных и самоотверженных педагогов, мастеров монументальной скульптуры этот процесс происходил гораздо быстрее. Если в училище 
им.А.Азимзаде я учился станковой скульптуре, то в Питере уже попал на кафедру монументальной скульптуры. Это совсем разные вещи, так как монументальная скульптура непосредственно связана с архитектурой, она подчиняется ее законам. А архитектура подчиняется науке. Представляете, что это такое? Искусство, наука, образование, а в целом - культура. Уже там я почувствовал, что меняюсь кардинально, поэтому в Баку вернулся совсем другим человеком. С учетом того опыта сегодня, когда я захожу в аудиторию, для меня первостепенной задачей является вдохновить студентов, научить их думать. Ведь лепить - это одно, а думать - совсем другое. Стараюсь, чтобы они учились думать, читать, познавать, в итоге - знать. Чтобы правильно лепить скульптуру, нужно быть грамотным. 
- Вы - автор многочисленных шедевров монументальной скульптуры, причем герои ваших произведений принадлежат к разным народам, странам и эпохам. Откуда такой подход и в чем вы черпаете вдохновение?
- Во-первых, хочу поправить вас, не шедевров, а просто образцов монументальной скульптуры. Шедевры у Моцарта, Баха, Микеланджело. Шедевр - это ренессанс, это чрезмерно серьезно. Что касается вдохновения, то могу сказать: оно с одной стороны - сама цель установить скульптуру, с другой - то, что она будет стоять. В то же время вдохновляют образ, творческие люди. Скажем, как можно не вдохновиться, когда слушаешь произведения Шопена, Листа или великого Узеир бека? В каждой эпохе есть титаны, которые тебя вдохновляют. Скажем, прочитав роман «Игра в бисер» Германа Гессе, невозможно не вдохновиться. Каждый должен найти свой источник вдохновения, которое, как правило, само по себе не приходит. Я часто вдохновляюсь в мастерской, куда прихожу создавать прекрасное. В зависимости от силы вдохновения за короткое время можно создать то, что за недели не удается. 
- Но согласитесь, что вдохновение не всегда связано с положительными эмоциями…
- Я не обращаю внимания на негатив, я не думаю о нем и при каждой возможности отталкиваю его. Более того, всем советую уходить от негатива, он никому не нужен. В искусстве он хорошим не закончится, а в монументальной скульптуре - тем более. Да, то, о чем вы говорите, может вызвать некую эмоциональность. Но в моем случае это не работает.
- Тогда как вы создавали памятник «Ходжалы»? 
- А вот это уже выражение гражданской позиции. Я должен был показать всему миру, что произошло с нами, через какие мучения и страдания мы прошли и вопреки всему не были сломлены. Ходжалы - глобальный вопрос, здесь работают другие законы. Надо было показать не только боль и страдание, но и надежду, уровень национальной культуры, сущность скульптуры, художественный язык отечественных художников, духовные ценности азербайджанской нации. Мы выиграли войну несмотря на то, что мы пережили Ходжалы, мы отомстили за шехидов. Это же наша история, а историю мы должны показать в любом случае. Это общенациональный вопрос, и, слава Богу, мы этот вопрос решили. Теперь должен быть памятник победителям. 
- Кстати, можете ли вы достучаться до своего зрителя? 
- Очень приятно знать, что твое творчество ценится профессионалами и любителями искусства. Был случай, когда мне сообщили, что приходили художники и им очень понравилась моя скульптура. Честно признаюсь, это было приятно, потому что я не видел их, а они не видели меня. Объективная оценка - вот что для меня важно. Безусловно, работа художника не может нравиться всем, но для меня важна оценка каждого, кто соприкасается с моим творчеством. 
К примеру, на открытиях я стараюсь затеряться среди посетителей для того, чтобы лучше увидеть их реакцию. Я слушаю их разговоры о том, какое впечатление произвели на них мои работы. Именно в этих задних рядах я чувствую себя свободным, там, где ведутся откровенные разговоры о том или ином произведении. Однако нельзя не отметить, что, несмотря на отзывы и комментарии, каждый художник знает, что он делает и какие ошибки совершает. Ведь скульптура - очень интересный и многогранный вид искусства. Для того чтобы создать памятник человеку, необходимо изучить его образ. И тут дело не только в самом человеке, но и в местности, где скульптура будет установлена. Мы изучаем жизнь человека для того, чтобы раскрыть его характер, а затем преподнести его образ вниманию зрителя. Местность необходимо изучить для того, чтобы пластика и архитектура соответствовали друг другу, ведь ко всему прочему скульптура непосредственно связана с архитектурой. Пластика и пропорции памятника должны быть настолько изящными, чтобы притянуть к себе зрителя, который сначала видит одну лишь пластику. Поэтому очень важно передать в пластике состояние отражаемого художником образа, а не его внешние данные.

(Окончание следует)