или Как Эмманюэль Макрон мечтает о военизированном режиме

Мир постепенно сходит с ума, если уже не сошел. Сегодня страшно не то, как поведут себя преступники, вина которых доказана судом,  лишенные рассудка пациенты психиатрической больницы, а как некоторые главы государств.

Президент Франции в этом списке лидирует. Дело дошло до того, что процессы, которые разворачиваются в Пятой республике по вине главы государства, а также новейшее французское влияние в том или ином регионе планеты принято называть макронизмом, что по сути является экономически правоцентристской, гражданско-либеральной и культурно-левоцентристской идеологией, основанной на взглядах президента Франции Эмманюэля Макрона.
В течение многих лет средства массовой информации представляли макронизм как форму центризма, демократическую и мирную, а так называемых «популистов» - как опасных и кровожадных людей. На самом деле именно макронизм оказывается милитаристским и бессознательным режимом, ведущим Францию и французов к тотальной войне.
27 февраля 2024 года Макрон во время встречи в Париже сделал шаг к Третьей мировой войне, заявив, что «нельзя исключать отправку западных войск в будущем в Украину». Иными словами, отправить солдат европейских государств прямо против российской армии, а значит, вступить в открытую войну между ядерными державами. 
Таким образом, Макрон пошел дальше, чем любой другой западный лидер. Даже Соединенные Штаты никогда не делали подобных заявлений. Настолько, что сторонникам западного империалистического лагеря пришлось утихомирить пыл Макрона: официальный представитель США Джон Кирби заверил, что «на территории Украины не будет американских войск», так же, как это сделали Великобритания и Германия. Предлагаю это предложение прокомментировать следующим образом: это еще одно унижение Макрона на международном уровне: партнеры считают его совершенно безответственным и понимают глобальную опасность, которую представляют подобные угрозы. 
Необузданный милитаризм Эмманюэля Макрона не нов. В октябре прошлого года он был единственным лидером в мире, который предложил военную «коалицию» для бомбардировок Газы. Он уже поставил всех в неловкое положение своим воинственным разжиганием ситуации. Даже США, ярые сторонники Израиля, отказались следовать за ним в его бреду, и всем во главе с дипломатами пришлось переосмысливать сказанное Макроном. 
Макрон грезил об армии с первого дня прихода к власти. Во время своей интронизации в мае 2017 года глава французского государства, который никогда не служил, проехал по Елисейским полям на военной машине в окружении офицеров в военной форме. Ни один другой президент не использовал такую воинственную символику.
Затем в июле 2017 года Макрон на авиабазе «Истр» надел форму военного летчика и вел себя как ребенок, играющий в войнушку. Постановка, которая в то время смутила даже его поклонников. В декабре 2019 года его сфотографировали за ужином с французскими солдатами, действовавшими в Кот-д'Ивуаре. То же самое он сделал в декабре 2023 года в Иордании. У Макрона есть тайная страсть: ему нравятся боевое оружие, униформа и нашивки. Проблема в том, что он стоит во главе ядерного арсенала и одной из самых мощных дипломатий в мире.
Еще более серьезно то, что Макрон использует Совет обороны и национальной безопасности чаще, чем любой другой президент, собирая его раз в неделю для изучения проблем и принятия решений во время своего президентского срока. В этот совет входят в основном военнослужащие: генерал, начальник штаба вооруженных сил, генеральный секретарь обороны и национальной безопасности, генеральный директор внешней 
безопасности, директор внутренней безопасности и несколько министров.
Во время пандемии 2020 года эти советы собирались несколько раз в неделю и фактически заменили Совет министров. Они управляли де-факто, не неся ответственности: все встречи проходили в условиях военной тайны. Когда Макрон сказал: «Мы находимся в состоянии войны», это нужно было понимать буквально: он мечтает о военизированном режиме. Противоположность разделению властей, составляющему основу всей демократии со времен Монтескье.
В последние дни Европейский Союз выделил Украине новую колоссальную сумму в 50 млрд евро. Немецкое государство призывает к переходу к военной экономике, как и французское правительство, которое уже выделило более 400 млрд евро для своей армии - сумма, невиданная со времен последней мировой войны.
13 февраля в СМИ прошла информация о том, что согласно опросу «23% французов были бы за то, чтобы Францию возглавляла армия», как будто для того, чтобы сфабриковать согласие на еще больший авторитаризм.
В то же время Макрон постоянно говорит о гражданском или демографическом «перевооружении» и учреждает Универсальную национальную службу для набора молодых людей в армию. Это не отдельные признаки, а последовательная политика: капитализм, оказавшись в кризисе, возрождается через войну.
Между тем левые, которые не отказались от принципов Жана Жореса, призывают к единственно ответственному пути: деэскалации, мирным переговорам и прекращению превосходства между двумя блоками, способными разрушить мир. Но именно эта политика оказывается опороченной в средствах массовой информации.
Исследуя эти факты, мы начинаем более внятно понимать также суть южнокавказской политики Эмманюэля Макрона, который вместо мира предлагает региону войну, во-
оружая Армению. В стране хаев, возможно, сегодня ликуют от того, что у них появился новый хозяин, новое «плечо», которое порой безвозмездно пытается их обмундировать, вооружить и подготовить к активной фазе войны против Азербайджана. Но в Армении не учитывают одного. Как уже было сказано выше, война - это симптом кризиса, и чем дальше милитаризация, тем глубже кризис. Поэтому кризис во французском обществе, несмотря на расстояние, вполне может поглотить и армянское общество, причем безвозвратно. 
«Война - это убийство людей, которые не знают друг друга, во благо людей, которые знают друг друга и не убивают друг друга», - писал Поль Валери.
Поэтому в нынешних реалиях безотлагательное создание движения за мир против всякого империализма, неоколониализма и милитаризма, французского в первую очередь, видится более актуальным, чем когда-либо в истории человечества.