Самвел Карапетян может сорвать нормализацию на Южном Кавказе

Выход российского олигарха армянского происхождения Самвела Карапетяна в публичное политическое поле Армении стал событием, имеющим далеко идущие последствия как для внутренней политики страны, так и для региональной геополитики.

Его самоидентификация в качестве лидера новой политической силы - это не просто смена акцентов внутри армянской оппозиции, а попытка создания альтернативного центра власти, который базируется на пророссийских, экономически влиятельных кругах, тесно связанных с Москвой.

Это - серьезный вызов как нынешнему курсу премьер-министра Никола Пашиняна, ориентированному на сближение с Западом и нормализацию отношений с соседями, так и более широкому процессу постконфликтного урегулирования в Южном Кавказе. Особенно тревожным сигналом для региональных столиц и международных партнеров является то, что деятельность Карапетяна сопровождается активной риторикой против признания территориальной целостности Азербайджана и продвижения мирного диалога.

Формальное объявление о создании политической платформы под руководством Карапетяна произошло на фоне растущей фрагментации армянской оппозиции. Несмотря на то, что конституция Армении (в частности, статья 48) ограничивает возможность участия в выборах для лиц с двойным гражданством, сам факт лидерства Карапетяна воспринимается не как нарушение норм, а как политическая декларация: в стране формируется новая сила, готовая резко скорректировать внешнеполитический курс.

В этом контексте становится очевидным, что фигура Самвела Карапетяна - не просто символ экономического могущества. Он выдвигается как инструмент давления на действующую власть и носитель альтернативной стратегии, предполагающей возврат к тесной зависимости от России, отказ от сближения с Турцией и Азербайджаном, а также торможение евроатлантической интеграции.

Самвел Карапетян занимает особое место в системе российско-армянских отношений. Через принадлежащую ему группу компаний Tashir он контролирует значительную часть стратегических активов в энергетике, строительстве и инфраструктуре Армении. Более того, его давние связи с российскими властными кругами позволяют ему выступать неформальным каналом влияния Москвы в регионе.

Потому политизация его фигуры сегодня вовсе не случайна: Карапетян, который ранее предпочитал оставаться в тени, теперь демонстративно выходит на авансцену. Это свидетельствует либо о прямой поддержке со стороны внешних игроков, либо о том, что внутри Армении созрел запрос на жесткую ревизию курса Пашиняна, особенно после болезненного поражения в войне 2020 года и последующих мирных инициатив.

В этом контексте, для Азербайджана активизация Карапетяна означает не внутреннее армянское дело, а прямую угрозу безопасности и стабильности на Южном Кавказе. Его публичные заявления о «борьбе с антинациональной политикой» Пашиняна, критика соглашений с Азербайджаном и подрыв формирующихся экономических коридоров (включая Зангезурский маршрут) представляют собой не что иное, как попытку реваншизма, прикрытую лозунгами «национального возрождения».

Официальный Баку справедливо воспринимает этот политический проект как часть более широкой стратегии - тормозить или полностью сорвать процесс нормализации отношений между Арменией и Азербайджаном. Тем более что Карапетян не скрывает своей ориентации на российские элиты, в частности на структуры, заинтересованные в сохранении конфронтации и укреплении зависимости Армении от Москвы.

Тем временем, арест Самвела Карапетяна 18 июня 2025 года по обвинению в призывах к насильственному захвату власти стал кульминацией конфронтации между новым оппозиционным проектом и официальным Иреваном. Несмотря на юридическую оболочку, очевидно, что власти Армении рассматривают деятельность Карапетяна не как частную инициативу, а как системную угрозу текущей государственности.

Нельзя исключать, что в ближайшее время последует новая волна протестов, попытки консолидации антиправительственных сил вокруг фигуры Карапетяна, а также обострение политической борьбы, в которой будут использоваться внешние ресурсы, финансовое давление и информационные кампании.

С точки зрения Азербайджана, крайне важно, чтобы мировые столицы - от Брюсселя до Вашингтона - не недооценивали угрозу, которую представляют подобные инициативы. Ибо под прикрытием «социальных и экономических программ» может скрываться план по срыву мирного процесса, в основе которого лежит признание территориальной целостности, открытие границ и устойчивое развитие региона.

Баку уже сигнализировал через дипломатические каналы о необходимости сохранять бдительность в отношении происходящего в Армении. В случае эскалации, в том числе политической, Азербайджан оставляет за собой право реагировать политическими, дипломатическими и информационными средствами для защиты достигнутых мирных позиций.

Фигура Самвела Карапетяна становится символом новой фазы политической борьбы в Армении - борьбы, в которой пересекаются интересы капитала, внешнеполитические амбиции Москвы и сопротивление мирному будущему региона. Его появление в публичной политике - это не внутренняя армянская сенсация, а часть более широкой геополитической игры, в которой Армения может вновь превратиться в арену противостояния.

Для Азербайджана, как и для всего Южного Кавказа, сохранение мира и стабильности остается приоритетом. Любые попытки реваншизма, дестабилизации и подрыва международно признанных процессов урегулирования будут рассматриваться как угроза региональной безопасности, требующая оперативной и решительной реакции.

Самвел Карапетян и трансформация политического ландшафта Армении: бизнес, Москва и геополитика

Выход российского миллиардера армянского происхождения Самвела Карапетяна на политическую арену Армении - событие, выходяще за рамки обычной оппозиционной активности.

Это шаг, который несет в себе глубокий политический, экономический и геополитический смысл, и может стать поворотной точкой в региональной архитектуре Южного Кавказа.

Карапетян, долгие годы воздерживавшийся от публичной политической деятельности, впервые заявляет о себе как о лидере новой формации, способной бросить вызов текущей власти. Его выдвижение не выглядит спонтанным - напротив, оно воспринимается как спланированная попытка создания параллельного центра влияния, объединяющего вокруг себя группы, недовольные прозападным курсом премьер-министра Никола Пашиняна.

Эта политическая конструкция зиждется на мощной экономической базе, сформированной за счет деятельности группы компаний Tashir, контролирующей значительную часть ключевых инфраструктурных и энергетических активов Армении. Более того, за Карапетяном стоят тесные и устойчивые связи с российскими властными и деловыми кругами. Таким образом, его фигура - это не только вызов текущему политическому истеблишменту Армении, но и попытка реставрации зависимой модели внешнеполитического курса, направленного на Москву.

Формирование новой политической платформы происходит на фоне нарастающего внутреннего напряжения, растущего разочарования в прозападной стратегии и кризиса доверия к правительству после Карабахской войны 2020 года. Однако, за декларациями о «национальном возрождении» и «экономическом подъеме» кроется фундаментально иной геополитический выбор.

Резко критическая риторика Карапетяна по отношению к инициативам по нормализации отношений с Азербайджаном и Турцией указывает на стремление переломить мирный тренд, который с трудом, но последовательно выстраивался с конца 2020 года. Акцент на «предательстве национальных интересов» и «антигосударственном курсе Иревана» - не просто внутриполитическая риторика, а отражение реваншистской повестки, чьей целью является сворачивание мирных процессов в пользу конфронтации.

Формально, участие Карапетяна в выборах наталкивается на конституционный барьер: статья 48 основного закона Армении запрещает избираться лицам с двойным гражданством. Однако это не стало препятствием для продвижения его как фактического лидера оппозиционного проекта. Юридическая невозможность баллотироваться не мешает Карапетяну выполнять роль ключевого организатора, координатора и источника ресурсов для широкого фронта сил, недовольных политикой Пашиняна.

Этот шаг можно рассматривать как прямой сигнал об усилении давления на действующую власть - не только изнутри страны, но и со стороны внешнеполитических центров, заинтересованных в переформатировании курса Иревана.

Для Азербайджана Самвел Карапетян - это не просто один из многочисленных оппозиционеров, а маркер попытки политического реванша с четко выраженным антиазербайджанским и антимирным уклоном. Его высказывания о необходимости пересмотра достигнутых договоренностей, критика мирных переговоров, а также резкие выпады против Зангезурского коридора рассматриваются в Баку как инструмент давления на процесс нормализации и попытка дестабилизации сложившегося, пусть хрупкого, но прогрессивного баланса.

Серьезную обеспокоенность вызывают также его тесные связи с российскими политическими структурами, часть которых прямо или косвенно заинтересована в сохранении напряженности в регионе. Разумеется, Карапетян - не просто бизнесмен, а проводник альтернативного внешнеполитического вектора, способного сорвать усилия по устойчивому региональному развитию и урегулированию армяно-азербайджанского конфликта.

Арест Самвела Карапетяна 18 июня 2025 года по обвинению в публичных призывах к захвату власти стал вехой в эскалации противостояния между правительством и новой оппозицией. Это событие свидетельствует о том, что власти Армении расценивают деятельность Карапетяна не как частную инициативу, а как системную угрозу государственному курсу. Правовой аспект дела, безусловно, важен, но политическая подоплека гораздо шире: речь идет о попытке предотвратить институциональный переворот и возможный срыв нормализации в регионе.

Учитывая финансовые ресурсы и внешнюю поддержку, которую может мобилизовать Карапетян, вполне вероятна консолидация различных антиправительственных сил, от фрагментированных партий до общественных движений и информационных каналов. Возникает риск превращения Армении в арену геополитической прокси-борьбы, в которой реформа, мир и устойчивость будут принесены в жертву интересам внешних игроков.

На фоне нарастающего напряжения, Азербайджан уже через дипломатические каналы сигнализировал о своей обеспокоенности происходящим. В условиях, когда даже символические шаги могут спровоцировать реальную дестабилизацию, мировое сообщество должно проявить стратегическую чуткость. Поскольку под прикрытием экономических программ, гуманитарных инициатив и лозунгов «национального достоинства» может скрываться попытка сорвать дипломатически выстраиваемое постконфликтное будущее Южного Кавказа.

Особую роль здесь играют Евросоюз, США и международные финансовые институты, активно вовлеченные в процессы восстановления и интеграции региона. Их пассивность или недооценка угрозы способна привести к подрыву сложившегося хрупкого баланса и восстановлению конфронтационной повестки.

Фигура Самвела Карапетяна становится символом новой фазы противостояния в Армении, где пересекаются интересы крупного капитала, внешнеполитических игроков и внутренних элит, стремящихся вернуть страну в орбиту прежней зависимости. Его появление в публичной политике - это не просто вызов Пашиняну, это претензия на пересмотр всей региональной архитектуры безопасности.

Для Азербайджана, как и для всего Южного Кавказа, сохранение мира, стабильности и динамики нормализации остаются безусловными приоритетами. Любые действия, ведущие к реваншизму, эскалации и отказу от признанных международных договоренностей, будут восприниматься как угроза региональной безопасности, требующая скоординированной и решительной реакции - как на двустороннем, так и на многостороннем уровне.