Гусейн Наджафзаде не боялся смерти и всегда говорил: «Не бойся смерти. Смерть - ничто»

Азербайджанский народ высоко чтит своих героических сыновей, отдавших жизни во имя восстановления территориальной целостности нашей Родины в 44-дневной Отечественной войне, завершившейся Великой Победой под руководством Президента, победоносного Верховного Главнокомандующего Ильхама Алиева.  

Он был одним из тех, кто первым вступил в бой с зарвавшимся противником и прошел весь славный боевой путь в этой войне. Спустя почти два года, когда в ночь с 12 на 13 сентября 2022 года вооруженные силы Армении предприняли очередную широкомасштабную военную провокацию против ВС Азербайджана в различных направлениях границы, он вместе с бойцами своего подразделения дал достойный отпор противнику. Однако…

Гусейн Наджафзаде родился 11 октября 1997 года в поселке Сарай города Баку. Он был первенцем в семье. Его назвали в честь дяди со стороны отца, который воевал во Второй мировой войне (1941-1945). Мальчик рос добрым, заботливым, внимательным, приветливым, воспитанным и искренним ребенком. Учился в поселковой школе №1. Был любознательным, активно участвовал во всех школьных мероприятиях, ему нравилось выступать в военной форме с флагом в руке. Участвовал в межрайонных и республиканских соревнованиях, считался одним из лучших учеников школы. По окончании учебы поступил в Высшую военную школу имени Гейдара Алиева, его имя было в числе 11 отличившихся курсантов. В  

2019-м, после распределения, был направлен в воинскую часть в Геранбое.

С первого и до последнего дня 44-дневной Отечественной войны он героически сражался за освобождение родной земли от армянских оккупантов.  

- Мы его прозвали полковником, в честь дяди, - рассказывает мать Гусейна Кенюль ханым. - Он принес радость в нашу семью. Помню, 30 сентября 2020 года он позвонил нам и сообщил, что вместе с однополчанами освободил Суговушан. Мы с нетерпением ждали его звонков, но каждый раз он старался быть краток, говорил, что жив-здоров, и просил не беспокоиться.  

Как-то раз он сообщил, что ему на встречу с родными дали несколько часов и он приедет домой повидаться с нами. К его приходу мы зарезали жертвенного барана (гурбан). Но Гусейн не прикоснулся ни к одному кусочку мяса и попросил раздать его семьям шехидов и раненым гази, неимущим…

Дома о войне он ничего не рассказывал, только повторял одно: «Мы как надо отомстили оккупантам-армянам, им мало не покажется».  

Боевые товарищи рассказывают о смелости Гусейна, не вдаваясь в подробности, подчеркивают, что он был отважным парнем, и хоть выглядел тихим, но по жизни был неудержимым, рисковым, не из робкого десятка.  

После войны Гусейн записался в отряд коммандо, там отбор суровый, желающие поступить должны проявить высокий интеллект, сильный дух, отличные физические способности и отвагу, уметь пользоваться современными видами оружия.  

- 16 сентября я зашла к нареченной своего сына, - продолжает Кенюль ханым. - Шли последние предсвадебные приготовления. Там и застало меня известие о смерти сына… А сколько таких ребят стали шехидами... Сколько матерей и отцов страдают, как я... Сколько поломанных судеб и надежд на будущее…  

- Я преподавала Гусейну, его брату и их родителям, - рассказывает бабушка и в то же время учительница Гусейна Махира Гасымова. - Еще в детстве я заключила с ним договор: дома - я бабушка, а в школе - учительница и буду требовательна вдвойне.  

Гусейн был тихий, серьезный, ответственный. Он мечтал стать военным. Когда уходил на службу, сказал: «Нэнэ (бабушка), я ухожу, но ты знай, я Карабах верну!» И, прощаясь, крепко обнял и прижал меня к своей груди и поцеловал. Я благословила его.  

Наши сыновья, и Гусейн в том числе, сдержали свое слово, освободили нашу родную землю от коварного врага. Они золотыми буквами вписали свои имена в новейшую историю Азербайджана и будут вечно жить в наших сердцах. Будут сменять друг друга поколения и столетия, но мы будем гордиться ими, как гордимся Джеванширом, Бабеком, Кероглу, Мехти Гусейнзаде, нашим сельчанином Микаилом Алекперовым, которому не было и 19, когда он погиб на войне, и другими достойными сынами Отечества. Мой Гусейн их достойный продолжатель! Защищая Родину, свой народ, мой внук возвысился на вершину шехидства, ему было всего 25 лет. Я горжусь своим внуком! Вечная слава доблестным сыновьям Азербайджана!  

- У меня два сына, я их вырастил настоящими мужчинами, - вспоминает отец шехида Аббасгулу Наджафов. - Особо любовью я их не жаловал, на то они и мужчины, был строг и суров с ними, требователен. Сейчас, конечно, я сожалею, что не нежил, не ласкал и не лелеял их. Но я дружил с сыновьями. По-мужски. Старший сын очень хотел стать военным. Я был против, мечтал, чтобы он пошел по моим стопам, служил в полиции. Но Гусейн настоял на своем.  

С самых первых дней начала Отечественной войны он отправился на фронт. Его бойцы приходят, навещают нас, отдают дань его памяти. И все как один говорят, что он был им родным братом, а не командиром, как офицер он не дистанцировался от солдат, часто делился своими запасами.  

Однажды, рассказывают его бойцы, получили приказ занять высоту. Пока поднимались в горы, у ребят закончилась вода. Жажда томила всех, а поблизости не было родника. Тогда Гусейн достал свою нетронутую фляжку с водой и каждому бойцу дал пригубить, всем досталось по глотку воды и это придало силы.

Дома он был совершенно другой - спокойный, тихий. Когда я приходил, он в знак уважения вставал и встречал меня. Я всегда представлял сына иначе и не подозревал, что уже вырос и возмужал другой Гусейн. Активный, инициативный, решительный, смелый, отважный, бесстрашный. Как отец я видел в нем ребенка, и не заметил, как рано возмужал мой сын.

Я несколько раз ездил к нему на фронт и младшего брал с собой. Правда, на позиции нам не позволяли проходить. Гусейн всегда говорил: «У меня в подразделении 120 человек, если что привозишь, то должно хватить всем, чтобы обделенных не было… Или ничего не привози». С бойцами он был на ты, называл их братьями, значит, и мне они приходятся сыновьями.  

- Как же так, вам, отцу, сын ничего не рассказывал, вы ведь дружили с ним?

- Я не раз приглашал его на откровенный разговор. Видимо, он щадил меня, так как я перенес операцию на сердце. Дома он ничего не рассказывал. А однажды не сдержался и закричал: «Друзья погибли,  почему я живой?»  

Когда я затрагивал тему войны, он избегал откровенного разговора, старался уйти от него. Как мужчина я понимал, через что он прошел, ведь я сам ветеран первой Карабахской войны. Но изменить его судьбу я был уже не в силах и уважал его выбор.  

Его друзья рассказывают, как при взятии высоты Талыш он был ранен в ногу. Так вот, не дожидаясь санитара, он сам «прооперировал» себе ногу, вытащил осколок и снова вернулся в строй, чтобы его не госпитализировали. Все 44 дня войны я был уверен, что с ним ничего не случится, и мысли не допускал о его смерти.

Рассказывают, что он всегда рвался вперед и атаковал вражеские позиции, поливая их из пулемета. Представляете, во время войны, в самых тяжелых боях ни одна шальная пуля не коснулась его… Случайно узнавая обрывки из военной биографии сына, мы по-новому открываем его…

- Мы с Гусейном Наджафзаде служили в одной части, - рассказывает сослуживец Гусейна лейтенант запаса Гусейн Мамедов. - Я был командиром взвода. В первый день войны 27 сентября мы начали наступление, наше подразделение вступило в бой. Наджафзаде с бойцами должны были стоять в обороне. По рации им сообщили, что погиб боец Мамедов. Мы находились на передовой, и вдруг я заметил, что Наджафзаде уже находится рядом с нами в зоне боевых действий. Увидев меня, он обнял меня и крепко прижал к своей груди.  

Он был бесстрашен, не боялся смерти, был истинным патриотом Родины, любил свой народ. Сослуживцев называл братьями и по-братски относился к каждому. Большую часть своей зарплаты он безвозмездно тратил на своих солдат. Он был рожден для служения Родине, для служения народу. Он впитал это с молоком матери…

Когда мы освободили село Талыш, прошел слух, что в одном из домов находятся армяне, а мы тогда расположились на привале передохнуть после боя. Была дана команда подкрепиться в укрытии. С нами был и Наджафзаде. Забрав с собой одного из прапорщиков, Гусейн направился к тому дому, чтобы проверить, есть ли там оккупанты. Как только они покинули дом, враг прицельным огнем обстрелял это место. Если бы они задержались внутри, то могли бы погибнуть…

Гусейн Наджафзаде хорошо разбирался в технике. Он был рожден для военного дела, все делал лучше других.  

- Мы с Гусейном познакомились в Товузе, в гостях, - рассказывает невеста шехида Атлас Наджафзаде. - Помню его улыбку. Он был мужественный, отважный, храбрый, но вместе с тем чуткий, верный и нежный. У него были открытое искреннее сердце и чистая душа…  

- На вашем совместном фото в твоих глазах читается, что этот человек покорил тебя своей надежностью. Глаза не могут лгать. Как ты почувствовала, что можешь довериться этому парню?

- По книгам, от знакомых я знала, что быть спутницей военного непросто. Но пока не проникнешься этим, не осознаешь всю сложность жизни военного… Он мне говорил: «Тебе будет сложно. Если я терпелив и вынослив, ты многократно должна быть сильнее меня, потому что ты супруга военного». И психологически, и физически сложно было перестроиться, смириться с обстоятельствами, но человек привыкает ко всему. Когда он звонил, коротко сообщал: «Я жив-здоров, не переживай, скоро увидимся». В тот момент мне словно весь мир дарили, я взлетала на седьмое небо от счастья. Гусейн был чутким и внимательным человеком: если кто-то протягивал ему руку за помощью, он не отталкивал ее, помогал человеку, протягивая обе руки…

- Трудно найти слова утешения, Гусейн знал, что ты сильная, потому и выбрал тебя…

- Аллах не посылает непосильные испытания. Он считает меня сильной… Я знала, что когда-то могу потерять Гусейна, но не думала, что это произойдет так скоро… Он не боялся смерти и всегда говорил: «Не бойся смерти. Смерть - ничто. Дыши полной грудью! Живи!»

- Постарайся помнить его наказ… Дыши полной грудью! Живи!  

Allah rəhmət eləsin!