Интервью Эльмиры Ахундовой с Мустафой Насировым - генерал-майором в отставке

Помню, я и все начальники погранотрядов находились в Тбилиси, на совещании у начальника Закавказского военного округа, генерал-лейтенанта Пескова. Песков был очень высокомерным, самоуверенным человеком, потому что находился в весьма близких отношениях с председателем КГБ СССР Семичастным. Во время совещания он даже аппарат ВЧ у себя в кабинете отключил и перевел на оперативного дежурного. Входит дежурный и говорит: «Товарищ генерал, звонит первый секретарь ЦК Ахундов». Песков встает и недовольно говорит: «Вот сейчас Ахундов попросит, чтобы полковника Насирова назначили начальником оперативно-войскового отдела».  

Вели Ахундов действительно попросил именно об этом. Но в то время выполнить эту просьбу было сложно, так как предстояло сначала трудоустроить генералов, которые попали под сокращение в результате ликвидации должности замначальника войск округа. Генералы Косовец, Донской и были назначены начальниками оперативно-войсковых отделов.

И что сделал Гейдар Алиевич? Он добился, чтобы в оперативно-войсковом отделе Баку ввели должность заместителя по общим вопросам и назначили на эту должность меня. В других оперативно-войсковых отделах должности зама по общим вопросам не было. Для нас и ради Гейдара Алиева сделали исключение. Так он относился к национальным кадрам. А в 1972 году я стал начальником Оперативно-войскового отдела и одновременно заместителем начальника войск Краснознаменного Закавказского пограничного округа КГБ СССР. Этот отдел тогда руководил оперативно-служебной деятельностью пограничных войск на территории Азербайджана. В октябре 1968 года уже не было Азербайджанского пограничного округа, он был расформирован.  

Э.А.: - Расскажите о том, как Гейдар Алиев пестовал и растил национальные кадры пограничников. Говорят, в 50-е и даже в 60-е годы их можно было по пальцам пересчитать.

М.Н.: - В 70-е годы была создана прекрасная плеяда национальных кадров по всем отраслям, и многие из них были востребованы в других союзных республиках. В военных кадрах тоже был абсолютный голод до прихода к руководству республикой Гейдара Алиева. До него на эти факты не обращали особого внимания. Я впервые от местного руководства в 1967 году получил поздравительную открытку ко Дню пограничника. Это было поздравление Гейдара Алиевича. Казалось бы, для кого-то незначительный факт, но для меня он говорит о многом. В ЦК в начале 60-х годов многие даже и не знали, и не интересовались, что есть такой начальник отряда по фамилии Насиров.  

В пограничных войсках был особый голод на национальные кадры, и причина была ясна - недоверие к местным кадрам. Нас остерегались. Дело в том, что азербайджанский и грузино-армянский участки госграницы представляли собой границу с капиталистическими странами - Турцией и Ираном. И к тому же Турция была членом НАТО, а Иран - членом СЕНТО. С другой стороны, азербайджанский участок границы с Ираном разделял единый народ, проживающий в странах с противоположными политическими системами. И поэтому участок границы с Ираном и Турцией охранялся особенно тщательно. Перестраховка была страшная! В Закавказский пограничный округ офицеров назначали после десятикратной проверки. Даже отбор призывников на азербайджанский участок границы производился с особой тщательностью. За три месяца до призыва офицеры из погранотрядов ездили в военные округа и отбирали юношей, чтобы у них не было приводов в милицию, были «правильного» рабочего-крестьянского происхождения, политически грамотными и пр. В самом Азербайджане на службу в погранвойска призывали всего 50-60 человек и то вынужденно, потому что на границе нужны были люди, владеющие азербайджанским языком. Из этих 50 человек, как минимум, 15 были русскими или украинцами. А всего личный состав азербайджанских погранотрядов составлял около 10 тысяч человек. Из них 8-9% составляли военнослужащие азербайджанской национальности. Гейдар Алиев знал о положении с национальными кадрами в погранвойсках не понаслышке. В одном из своих выступлений он заметил по этому поводу: «Как азербайджанца, меня это всегда беспокоило, всегда мучило».

Офицеры-азербайджанцы к началу 60-х годов в погранвойсках были, но в основном в отделах разведки и контрразведки. Им по роду деятельности (работа с агентами, с местным населением) нужно было владеть азербайджанским языком. В то же время среди них не было начальников, в лучшем случае - замы.

Вот вам пример: до 50-летия советской власти - то есть до 1967 года - в погранвойсках Азербайджана, повторяю, на командной должности был единственный старший офицер. Ни одного начальника заставы, ни одного коменданта, замначштаба, не говоря уже о начштабе или начальнике отряда.  

А к 1982 году, то есть спустя 15 лет, на таких должностях уже были десятки азербайджанцев - старших офицеров, в том числе в воинском звании полковника. Появились начальники пограничных застав, коменданты пограничных участков, например, полковник Магомедов, полковник Алияров, заместители начальников отрядов и пограничных комиссаров, например, полковник Новрузов, полковник Муштаизаде, полковник Аллахвердиев, полковник Алескеров, полковник Джанмамедов. Это все благодаря инициативе и настойчивости Гейдара Алиева.

Вот вам пример из личной жизни. Я стал генералом на 53-м году жизни. Это в органах КГБ и МВД возможно. Но чтобы так называемый боевой командир в таком возрасте генерала получил! Обычно в 50 лет его увольняли. Согласно положению о прохождении военной службы к 50 годам полковник должен увольняться. Иногда увольняли даже в 45 лет. Армия-то огромная, вот они таким образом и сокращали ее, омолаживали.

Я в 1970-1972 годах уже подумывал о пенсии, завел себе аквариум, канареек. И вдруг в мае 1972 года мне присваивают звание генерал-майора. А почему? Потому что никто не осмеливался меня увольнять, ибо все знали, что Гейдар Алиев за меня горой стоит. Получить тогда звание генерала было очень трудно.  

В тот год в нашем округе два человека должны были получить генеральское звание. И Гейдар Алиев дал указание заведующему отделом административных органов ЦК КП Азербайджана Джафару Велиеву (он мне потом рассказал) отслеживать ситуацию с присвоением мне звания. В то время я лежал в госпитале, знакомые товарищи в Москве были. Они мне звонят и говорят: «Миш (а меня в Москве Михаилом Дмитриевичем называли), поздравляем, твоя фамилия осталась». Для присвоения звания генерала надо было издать постановление Совета Министров СССР. И вот идет список в Совмин СССР, и там моя фамилия. Потом звонит другой друг и говорит: «Миша, принимай меры, твою фамилию исключили». И так целую неделю то туда, то сюда.

Я уволился, когда мне пошел 66-й год, в июле 1987 года. Таких «долгожителей»-генералов в пограничных войсках практически не было. Я до конца работал начальником Оперативно-войскового отдела.

Наших ребят-азербайджанцев отправляли на учебу, каждый год КГБ СССР давал директиву: из таких-то республик столько-то людей - в пограничные училища. КГБ Азербайджана предоставлялось 10-12 мест. Это в первую очередь Московское высшее пограничное командное ордена Октябрьской Революции краснознаменное училище КГБ СССР имени Моссовета и Высшее пограничное командное ордена Октябрьской революции Краснознаменное училище КГБ СССР имени Дзержинского (в Алма-Ате). Во-вторых, Гейдар Алиев добивался перевода офицеров-азербайджанцев из погранотрядов за пределами Азербайджана (если узнавал, что есть такой офицер в Казахстане или в Украине) в республику. Он проявлял заботу и внимание к этим офицерам, поддерживал их материально и морально.

Еще один момент: заканчивают вузы, скажем, медики, финансисты, ветеринары. Они на своих военных кафедрах получали звание лейтенантов запаса. А тогда существовало положение: воинские части вообще и погранвойска в частности при нехватке специалистов гражданского профиля имели право призывать через военкоматы офицеров из запаса. По его негласному указанию мы старались в погранвойска отбирать медиков, финансистов, инженеров из азербайджанцев.

Э.А.: - А в Центре Гейдару Алиеву не мешали проводить политику национализации военных кадров?

М.Н.: - Основой политики Гейдара Алиева было улучшение взаимоотношений и взаимодействия с пограничниками. То, что он бывший председатель КГБ, имело существенную роль. В Москве ведь видели, сколько он делает для пограничников, сколько строит за счет бюджета республики, как улучшает быт пограничников и членов их семей. Поэтому в свою очередь шли ему навстречу.

Он и секретарей райкомов, председателей райисполкомов прямо призывал налаживать хорошие отношения с пограничниками. И в нашей республике отношения между пограничниками и местными советскими и партийными органами были по сравнению с другими союзными республиками не в пример лучше. Это не раз отмечали в Центре.

А сам Гейдар Алиев? Стоило ему приехать в какой-нибудь район, он первым делом наведывался к пограничникам. Никогда мимо погранотряда не проезжал. Он не только понимал важность охраны границы. Он знал, что если взаимоотношения будут хорошие, то пограничники сделают уступки местному населению по ряду вопросов, прежде всего облегчат пограничный режим.

Благодаря Гейдару Алиеву на азербайджанском участке границы проводились совершенно необычные мероприятия, которые не имели аналогов в других союзных республиках. Ни в одной союзной республике для погранвойск за счет средств и финансов Азербайджана не строилось столько пограничных объектов, начиная от Садарака и кончая Баку. Мы, пограничники, имели свое строительное подразделение - батальон. У нас была рабочая сила, а средств не было. Средства КГБ СССР выделял только для того, чтобы строить или расширять погранзаставы. Когда им говорили, что надо какой-то жилой объект построить, они нам отказывали. А мы в 70-е годы с помощью  Гейдара Алиева в Садараке Шарурского района Нахчывана целый городок погранзаставы построили, в городке Пришибского отряда построили 50-квартирный дом, в Ленкорани два 70-квартирных дома, в Баку было  трехэтажное здание окружного госпиталя, а потом построили новое четырехэтажное. Кроме этого было заново построено или реконструировано немало городков погранзастав, здания резиденций пограничных комиссаров, новые служебные и учебные корпуса в городках морской бригады. Все это сегодня оказалось, как никогда, кстати, эти объекты эффективно используются пограничными войсками независимого Азербайджана.

В Мардакяне построили новый городок, там стоял батальон связи, раньше он размещался в четырех дореволюционных особняках. Солдаты в три яруса спали, штаб отряда был в одном здании, политотдел - в другом. А сейчас там хорошие казармы, столовые, клуб и пр. Был построен абсолютно новый крупный городок.  

Помню, как решался этот вопрос. Я был на приеме у Гейдара Алиева. Когда я приехал, мне помощник сказал, что у него сидит один из руководителей республики. Меня пригласили в кабинет «первого». Я попросил 950 тысяч рублей, чтобы построить городок для батальона связи в Мардакяне. Гейдар Алиев посмотрел на того, кто находился в кабинете, и спросил: «Ну как, выделим?» Тот поморщился: «Гейдар Алиевич, полгода тому назад мы им дали средства на строительство 70-квартирного дома в Ленкорани. Опять давать?» А вот ответ Гейдара Алиева: «Они могут строить. И, заметь, строят здесь, у нас в Азербайджане. Все, что строится, останется здесь».  

Он был очень дальновидным. Сейчас в Мардакяне размещается один из лучших военных городков.

Приезжает он в погранотряд, знакомится с офицерами. Стоит строй военнослужащих, а ближе в строю стоит командование отряда - начальник, его заместители по политчасти, по снабжению, по разведке. Я ему представляю: полковник Губенко… начальник разведотдела полковник Гасымов Наги Алиевич...  

Гейдар Алиевич задержал шаг и говорит: «Погоди, погоди, ты ведь капитаном был». Оказывается, в период работы Гейдара Алиева в КГБ 11-12 лет назад он на границе проводил оперативные мероприятия на участке, где этот Гасымов был замначальника заставы. И вот Гейдар Алиев, обладающий уникальной памятью, вспомнил его.

(Продолжение. Начало в №6)

(Окончание следует)