Беседа Эльмиры Ахундовой с Гасаном Гасановым

Было где-то часов 10, половина 11-го. В приемной Гейдара Алиева уже стояла толпа. Кого здесь только не было! Министры, заместители министров СССР, постпреды союзных республик, руководители творческих союзов, представители интеллигенции. 

Я попросил помощника доложить о себе. Тот вошел и, вернувшись, сказал: «Алиев просил вас подождать и никуда не уходить. Примет всех и непременно переговорит с вами». 
Поток желающих поздравить не прекращался, и я был единственным человеком из Азербайджана, ставшим свидетелем этого. Ожидающие расспрашивали меня и о 
Гейдаре Алиеве, и об Азербайджане. Их интерес к Гейдару Алиеву импонировал мне. В половине двенадцатого ночи поток остановился, и я, наконец, зашел. Гейдар Алиев сидел в кабинете, заваленном цветами, в прекрасном расположении духа. «Ну как, Гасан? Ты видел? Имей в виду, что, кроме тебя, этого никто не видел». Я от души поздравил Гейдара Алиева и рассказал многое из того, что слышал о нем и наблюдал в течение дня в его приемной. Было очень поздно, но у Гейдара Алиева, как всегда, не было следов усталости, настроение, естественно, у нас обоих было отменное, мы не торопились расходиться. Вспоминали, как начиналась политическая деятельность Гейдара Алиева, какие были препятствия на этом пути, какие были трудности... Я напомнил Гейдару Алиевичу, что в связи со второй Звездой Героя в Азербайджане будет установлен его памятник. Вначале он хотел было уйти от разговора, ссылаясь на то, что он об этом еще не думал. Но время было позднее, телефоны уже не звонили, и у нас была возможность обменяться мнениями на тему о месте установки памятника и его авторе. Нельзя было не отметить, что в СССР тогда существовало негласное правило, что интервал между наградами должен быть не менее 5 лет. Этот интервал очень редко нарушался. А Гейдар Алиев в августе 1979 года, в честь 10-летия работы на посту первого секретаря ЦК, прямо в день августовского Пленума ЦК, получил первую Звезду Героя. Прошло всего 3,5 года, и опять такая высокая награда. Он мне говорит: «Я не ожидал такой высокой награды. Ожидал, конечно, что наградят, может, орденом Ленина, пришлют приветственное письмо. На это я рассчитывал. Но на Звезду нет. Для меня это стало неожиданностью, и я об этой новости узнал только в последнюю минуту. Буквально перед заседанием Политбюро мне позвонил Андропов и сказал: «Будем вас награждать Звездой». 
Не рассчитывал он по той причине, что слишком хорошо знал о некоторых догматических принципах в стиле работы высшего политического руководства СССР. Но Гейдар Алиев первым пошел по пути отказа от коммунистических догм, и, следуя его примеру, высшее руководство страны решило также сделать это исключение. Этот день в моей памяти остался незабываемым. Скажу без пафоса, это был триумф личности Гейдара Алиева.
Э.А.: - В одном из московских изданий я прочла, что в 1984 году на Пленуме ЦК Гейдар Алиева должны были избрать секретарем ЦК КПСС. Однако смерть Генерального секретаря ЦК партии Андропова помешала претворить эти планы в жизнь. Говорят, что Андропов взял его в Москву с «дальним прицелом», чтобы избрать секретарем ЦК. И поэтому пост первого зампреда Совета Министров СССР был как бы его промежуточной должностью. Что вы скажете по этому поводу? 
Г.Г.: - Когда в 1976 году Гейдара Алиева избрали кандидатом в члены Политбюро ЦК КПСС, уже тогда говорили, что его переведут в Москву. Азербайджан никогда не имел места в Политбюро, быть может, за исключением 50-х годов, когда это было всего несколько месяцев. Было ясно, что избрание в Политбюро 
Гейдара Алиева состоялось именно благодаря его личным заслугам и качествам. Разговоры о том, что это было сделано с целью дальнейшего его перевода в Москву, беспрерывно шли с 1976 по 1982 год. Мы на каждом Пленуме чего-то подобного ждали. 
Естественно, с должности первого секретаря ЦК союзной республики он мог пойти на должность секретаря ЦК КПСС. Тогда, конечно, многие думали: вот, мол, хорошо бы, если бы Гейдар Алиев стал секретарем ЦК КПСС. Такое мнение бытовало в общественном сознании. Гейдар Алиев, кстати, будучи первым заместителем Предсовмина, со мной тоже как-то делился об этом общественном мнении: многие даже ему самому говорили, что лучше было бы быть секретарем ЦК КПСС, чем первым зампредом правительства. 
У меня же была иная точка зрения: секретарей ЦК КПСС, которые были одновременно членами Политбюро, было несколько, кроме того, они завязаны на бюрократических традициях аппарата ЦК КПСС. В то же время членом Политбюро и одновременно первым зампредом Совмина СССР Гейдар Алиев был в единственном числе. По юридическому статусу он был вторым человеком в правительстве такой супердержавы, как СССР. Но с учетом его личных качеств, силы влияния на процессы, умения решать вопросы, прозорливости, способности предвидеть стратегические пути развития экономики СССР он, безусловно, в правительстве был в то время Первым. Он имел все полномочия для того, чтобы наводить порядок в стране, осуществлять свой стиль и внедрять свои методы работы, уже проверенные и давшие положительные результаты в Азербайджане. Конечно, такая уникальная личность, как Гейдар Алиев, везде бы проявился достаточно ярко, однако с приходом Гейдара Алиева аппарат Совмина стал более дееспособным и в большей степени подвергался конструктивной трансформации, кардинальным изменениям, обновлению, нежели аппарат ЦК КПСС.
Много лет спустя, в 90-х годах, когда я сопровождал Президента Гейдара Алиева в качестве министра иностранных дел, я был свидетелем многочисленных случаев, когда высокопоставленные политики разных стран с удовольствием вспоминали известные им отдельные факты из деятельности Гейдара Алиева на посту первого зампреда Совмина СССР. 
Что касается общественного мнения, то кандидатура Гейдара Алиева часто называлась как наиболее вероятная на пост премьер-министра СССР. В октябре 1983 года я, находясь в служебной командировке в Бельгии и Люксембурге, лично видел по одному из европейских телеканалов передачу, в которой Гейдар Алиев упоминался как наиболее вероятная кандидатура на должность Генерального секретаря ЦК КПСС. 
Э.А.: - То есть вы хотите сказать, что для самостоятельной работы, для принятия самостоятельных решений это был более подходящий для Гейдара Алиева участок.
Г.Г.: - Совершенно верно. Во-первых, он, являясь членом Политбюро, входил в состав непосредственного политического руководства страны, а во-вторых, работая первым зампредом правительства СССР, решал важные задачи - отвечал и за сугубо экономическую, и за гуманитарную сферы. В правительстве СССР Гейдар Алиев курировал, и довольно успешно, железную дорогу СССР, которая к моменту его прихода на эту должность находилась в состоянии глубокого кризиса. За короткое время положительные результаты были налицо. Он курировал строительство гигантских газопроводов из Западной Сибири и Уренгоя в Европейскую часть, знаменитого БАМа (Байкало-Амурской магистрали). Кстати, в 1983 году я был в Уренгое, а в 1984 году поехал в командировку на строительство БАМа и в течение 10 дней объездил эту железную дорогу, начиная от озера Байкал. Везде, где я встречался с рабочими или местными руководителями, слышал весьма лестные высказывания о 
Гейдаре Алиеве. В апреле 1985 года, находясь в командировке во Вьетнаме, слышал отклики о том, какие судьбоносные вопросы были решены Гейдаром Алиевым, за несколько месяцев до этого побывавшим здесь. 
В то время при Совмине существовала Комиссия по оперативным или иначе по особо важным вопросам. И в том, и в другом случае сокращенно получалось «КОВ». В эту комиссию входили зампреды Совмина и некоторые министры. Комиссия собиралась раз в неделю, по понедельникам. До прихода Гейдара Алиева в Совмин СССР работа комиссии носила формальный характер. 
Гейдар Алиев возглавил эту комиссию и кардинально изменил стиль ее работы. КОВ при Гейдаре Алиеве превратилась чуть ли не во второе Политбюро. Она решала все насущные вопросы хозяйственного управления страной и фактически превратилась в руководящий орган всей страны. Он стал приглашать на заседания КОВ зампредов из союзных республик, республиканских министров и др., «давал нагоняи», спрашивая по всей строгости. Гейдар Алиев стал самым влиятельным человеком в народном хозяйстве СССР. По широкому кругу вопросов к нему обращались и считались с его мнением зампреды Совмина, министры, секретари ЦК КПСС.
Э.А.: - Обращались ли вы к нему с конкретными вопросами в период его работы в Москве?
Г.Г.: - С просьбами по Азербайджану к нему почти не приходилось обращаться, он сам постоянно проявлял интерес к состоянию дел у нас, помогал, а многие союзные руководители, зная его интерес, резко изменили, в положительном плане, свое отношение к Азербайджану. Наши вопросы чаще всего решались беспрепятственно. Но к нам стали обращаться и из других республик. Многие секретари ЦК компартий союзных республик, мои коллеги, будучи в Москве, обращались ко мне с просьбой организовать им встречу с Гейдаром Алиевым. Я старался доводить эти просьбы до сведения Гейдара Алиева. Тем более что он сам мне как-то сказал: если к тебе будут обращаться по какому-либо вопросу относительно курируемых мною участков, ты смело обещай им встречу со мной, проблем никаких нет. Скажем, тогда финансирование больших объектов социально-культурного назначения было строго лимитировано, поэтому нескольким республикам, особенно среднеазиатским, он помог со строительством объектов культуры. Считалось, что надо больше строить промышленных предприятий и жилья. Я помню, как благодаря личному участию Гейдара Алиева были построены театры в Казахстане, в Узбекистане.
Э.А.: - А в Азербайджане были построены какие-то новые объекты в бытность Г.Алиева первым зампредом Совмина СССР?
Г.Г.: - Работая в Азербайджане, он заложил не просто объекты, а благодаря ряду постановлений ЦК КПСС и Совета Министров СССР была создана долговременная и эффективная программа масштабного строительства. Программа строительства была настолько грандиозной, что строители часто просто не успевали. 

(Продолжение следует)