или Искусство, меняющее судьбы

Несправедливым было бы в наших размышлениях обойти вниманием картину Ильи Репина 1870-1873 годов «Бурлаки на Волге». 

Изначально целью ее написания было желание изобразить простой народ - как он есть и дать возможность интеллигенции почувствовать не только близость с ним, но ощутить и понять свои корни. И в этом не возникает сомнений, так как она была заказана Репину Великим князем Владимиром Александровичем после увиденных им эскизов и зарисовок художника. На первом плане изображены сами бурлаки, привязанные лямками к барке, которую они должны вытянуть на сушу. Среди них - отставной солдат, бывший поп, грек, калмык, моряк и другие, каждый со своим характером, со своей судьбой, но все они объединены общим бременем - нищетой и безысходностью. И.Репин, будучи мастером своего дела, в каждом из бурлаков сумел изобразить характер, личность, душу, так как он это видел и чувствовал. Свидетельством чему слова самого хужожника об одном из бурлаков: «Была в лице его особая незлобивость человека, стоящего неизмеримо выше своей среды». На заднем плане, как бы контрастируя с человеческим трудом, изображен пароход, что еще больше подчеркивает бессмысленность и дешевизну людского труда. Вот как прокомментировал это художественный критик того времени Николай Михайловский: «Вот обделенная цивилизацией кучка людей, вот механическая сила пара, которая со временем освободит их от тяжелого воловьего труда. Но закончатся ли на этом все их мытарства? История цивилизации дает ответ условный; да, если сила пара будет принадлежать этим самым труженикам, нет, если она очутится в других руках». И это явный революционный вызов общественным устоям того времени. В силу переменчивости исторических событий и общественных изменений картина приобрела совершенно иной смысловой окрас, получила иную идейную нагрузку. В советский период она вошла во все школьные учебники, как пример произвола и жестокости господствующего класса, как символ изнурительного труда бедняков, как наглядное пособие гнета униженного, но не потерявшего достоинства народа. Художник Николай Ге, увидев полотно «Бурлаки на Волге», сказал Репину: «Слушайте, юноша, вы сами еще не осознаете, что написали… Это удивительно. «Тайная вечеря» перед этим - ничто».
Да, действительно много удивительного происходит в мире, неизменно только то, что люди продолжают пользоваться искусством как орудием воздействия на подсознание масс. К слову о «Тайной вечере». Откуда же было знать Николаю Ге, что сравнение его собственной картины «Тайная вечеря» 1863 года с полотном Ильи Репина «Бурлаки на Волге» окажется вполне безобидным, и что когда-нибудь среди людей найдутся те, кто сможет опуститься очень низко, пытаясь интерпретировать «Тайную вечерю» самого Леонардо да Винчи. Думаю, всем понятно, что речь идет о скандальных и провальных церемониях открытия и закрытия летних Олимпийских игр в Париже, когда мировая общественность и католическая церковь в том числе строго осудили организаторов проведенного мероприятия.
Также хотелось бы рассмотреть и некоторые другие произведения искусства, значимые, на мой взгляд, как инструмент исторического активизма, их целенаправленного, а иногда и случайного влияния на социальные процессы. Но об одном из них нужно рассказать обязательно, о нем я не могу вспоминать без слез, оно потрясло меня до глубины души. Это мемориал жертвам Холокоста на берегу Дуная в Будапеште, установленный в 2005 году скульптором Дьюлой Пауэр, под названием «Туфли на набережной Дуная». Он был создан в память о жертвах Холокоста, под впечатлением от исторических событий конца Второй мировой войны, когда нацисты, привозя на берег Дуная на казнь тысячи людей, приказывали им снять обувь, затем расстреливали их в массовом порядке, заранее связанных, чтобы первые ряды уносили с собой остальных в мутные воды Дуная. Вода поглощала тела, а обувь, оставленную на берегу, фашисты использовали в своих целях, для них она была значимее и нужнее тысячи человеческих жизней. Жуткое неприятие действительности охватывает каждого при виде этого памятника человеческой жестокости, мозг отказывается верить в возможность происходившего. Но как страшное напоминание о происшедшей трагедии стоят на берегу 60 пар мужской, женской и детской каменной обуви, как совершенно новой, так и изрядно истоптанной, выполненной по лекалам сороковых годов. «Это один из самых сильных и пронзительных памятников мира, который подтверждает, что не менее эмоциональным, чем живопись, может быть и монументальное искусство»; «Я не знаю памятника более сильного и менее помпезного, чем этот», - пишут о нем мировые издания. 
Случается и так, что иногда сами памятники становятся жертвами человеческой жестокости, когда искусство настолько впечатляет, что зло вымещается на каменных изваяниях. Вспомним расстрелянные и демонтированные армянскими экстремистами в 1992 году бюсты Бюльбюля, Узеира Гаджибейли и Хуршидбану Натаван, которые так и стали называть - «расстрелянные памятники». Только после освобождения от оккупации и благодаря усилиям Президента Азербайджана Ильхама Алиева и Первого вице-президента Азербайджана Мехрибан ханым Алиевой в 2021 году бюсты были отреставрированы и возвращены в город Шуша. 
Вспомним также памятник советского периода «Мы и наши горы», установленный в городе Ханкенди в 1967 году, спроектированный азербайджанским архитектором Шафи Караевым и установленный на бюджетные деньги Азербайджанской ССР. Он изображает женщину, с покрытой головой и лицом платком, и пожилого мужчину. Факт, что из армянского там был только скульптор, исполнивший работу, но армянские сепаратисты постарались сделать его своим символом, изображая на гербе своего незаконного режима и представляя как армянское наследие на территории Карабаха. Этот памятник, который не имеет никакой исторической и культурной ценности, не входит ни в реестр охраняемых памятников Азербайджана, ни в реестр охраняемых международных памятников, каким-то образом будоражит умы армян всего мира. Армянские националисты пытаются при помощи различных дешевых трюков, используя этот памятник, доказать нелепую идею «древнего» армянства в Карабахе. Но им не понять, что в данный момент Азербайджан занят только созиданием, восстановлением своих земель и культурного наследия, подвергшихся жестокой эксплуатации и уничтожению, и мы абсолютно не озабочены уничтожением этого памятника.
Очевидно, что искусство во все времена, во всех частях света имеет определенное социальное значение и обладает способностью влиять на ход событий, вдохновлять на общественно-историческую закономерность и вносить изменения в развитие существующих формаций.

Сабина ИБРАГИМЛИ,
доктор философии по филологии

Начало : //br.az/kultura/76509/skvoz-mramor-i-kraski/