Власти Ирана вынуждены пойти на некоторые уступки

После восстановления независимости Азербайджан придавал особое значение отношениям с Ираном, учитывая его историческое прошлое, моральные ценности, а также тот факт, что по ту сторону Араза проживают десятки миллионов наших соотечественников. Как результат, между нашими странами были подписаны многочисленные документы, охватывающие различные сферы двусторонних отношений.

Несмотря на это, в политических и религиозных кругах Ирана время от времени выявляется предвзятое отношение к духу двусторонних отношений с Азербайджаном. Причина проста - иранский режим не может смириться с наличием независимого и сильного государства Азербайджан.

О неискренности поведения Ирана в отношениях с Азербайджаном было известно задолго до 44-дневной второй Карабахской войны. СМИ этой страны вели непрерывную идеологическую войну против Азербайджана, не стесняясь оскорблять братьев-мусульман.

В течение многих лет иранская муллократия пыталась вмешиваться во внутренние дела Азербайджана и оказывать давление на нашу страну с помощью религии и других средств. В продолжение этой коварной политики иранский клерикальный режим десятилетиями оказывал непрерывную экономическую поддержку Армении. И армяне не зря говорят, что Иран является для них источником вдохновения.

Сегодня в ИРИ неспокойно, чем все это закончится, никто не может спрогнозировать. Волна бунта, охватившая страну после убийства 22-летней Махсы Амини в заключении правоохранительными органами, нарастает в геометрической прогрессии. «Полиция нравов», повинная в смерти Амини, обратила свои взоры на многоуровневый аппарат «безопасности», созданный религиозно-тоталитарной администрацией для выживания режима. Эти силы, первая из которых была создана в 1979 году, а последняя - в 2005-м, составляют основную структуру реакционного режима.

«Полиция нравов», или Иршадский патруль (с персидского: Гашт-е Иршад. - Ред.), созданная в 2005 году во время президентства Махмуда Ахмадинежада, с тех пор контролирует повседневную жизнь иранцев. Это своего рода частное охранное агентство действует по всей стране и обычно состоит из бородатых мужчин и женщин в  чадре. Она имеет широкие полномочия, обязана контролировать тех, чьи одежда, наряды и поведение «противоречат исламу». Выносит предупреждения, штрафы и аресты, направляет задержанных в суд и т.д.

К слову, в Иране действует несколько карательных органов, которые созданы именно с целью поддержания режима муллократии. К примеру, Корпус стражей исламской революции (Пасдаран, он же КСИР), являющийся «параллельной» армией внутри армии. КСИР имеет сухопутные, воздушные, военно-морские и ракетные силы и является специальной армейской структурой, прикрепленной к религиозному лидеру страны. Основана эта структура аятоллой Хомейни 5 мая 1979 года и отвечает за поддержание внутреннего порядка и защиту революции. Идеологически управляемая армия контролирует все аспекты общественной и политической жизни. Между тем КСИР находится в списке «террористических организаций», составленном в США.

Или «Бесидж» - военизированное добровольческое ополчение, сформированное в 1979 году по приказу аятоллы Хомейни. Официальное название - Силы сопротивления Бесиджа. Эта организация напрямую связана с КСИР и принимает его заказы и служит вспомогательной силой правоохранительных органов в целях внутренней безопасности, занимаясь такими видами деятельности, как организация официальных религиозных церемоний, предоставление социальных услуг и подавление собраний оппозиции. Поскольку бесиджи ходят в штатском и не имеют официальной формы, их прозвали «гражданскими».

При таких «стражах» ни о каком исламе и речи быть не может.

Чтобы лучше понять происходящее в Иране, необходимо вернуться в прошлое. С приходом к власти религиозного лидера аятоллы Хомейни в 1979 году иранские женщины изо всех сил пытаются существовать в узком монотонном пространстве, заключенном в тюрьму навязанным им религиозным режимом, и проводят свои собственные границы. Религиозные правила доминируют во многих аспектах - от семейных отношений до функционирования политических институтов, назначенные институты выше выборных институтов, а свободы ощущаются только в той мере, в какой позволяют религиозный лидер и положения шариата. Быстрая и резкая эволюция от современного и свободного образа жизни, наблюдаемая в период правления шаха Мухаммеда Резы Пехлеви, к чрезвычайно консервативному, репрессивному и ограничительному образу жизни показывает, насколько решающей является динамика религиозных правил в политической и социальной сферах.

Фильм «Побивание камнями Сорайи М.», в сюжете которого невиновную женщину, обвиняемую в супружеской неверности, забили камнями до смерти деревенские мужчины в небольшой деревне, - на самом деле самый простой пример с точки зрения объективного понимания отношения к женщинам в этой отсталой от цивилизации стране. Представьте, что в Иране, где преобладают закрытые и шариатские правила жизни, женские свободы отодвинуты на второй план, они по-прежнему находятся под контролем мужчин, а их социально-экономические и политические права ограничены.

Между тем статья 20 Конституции Ирана гласит, что все граждане страны в равной степени находятся под защитой закона и обладают «всеми политическими, экономическими, социальными и культурными правами в соответствии с исламскими критериями».

Да, действительно, все граждане - и мужчины, и женщины имеют «равные» права, но граждане Ирана равны только «в той мере, в какой это определяется религиозными критериями». Например, муллократия запрещает женщинам занимать такие важные должности, как глава государства, судья и прокурор. Общее мнение здесь таково, что недопустимо, чтобы женщина находилась в статусе «лица, принимающего решения». Многие интеллектуальные, образованные и профессионально подготовленные женщины лишены доступа к государственным должностям во власти и, соответственно, принятия необходимых решений.

Эта репрессивная политика проявляется и в других областях. Например, в Иране женщины не могут выходить замуж без разрешения своего отца, выезжать за границу без согласия мужа. Подобные ситуации показывают, что женщинам по-прежнему требуется одобрение мужчин в серьезных вопросах, касающихся их будущего. Это превращает страну в «открытую тюрьму» для женщин.

Много ограничений и в сфере образования. Так, начальное и среднее школьное образование в Иране функционирует по принципу харама, то есть девочки и мальчики учатся раздельно. Не говоря уже о том, что девятилетние девочки, которые ходят в школу, обязаны покрывать голову. Хотя в вузах существует совместное обучение, на факультеты некоторых вузов до сих пор не принята регистрация студенток, туда принимаются исключительно студенты мужского пола. В плане общественной жизни здесь нет ни кафе, ни баров, где молодежь могла бы выпить и повеселиться, так как питейные заведения запрещены «режимом мулл».

Между тем каждый запрет вызывает все более негативные последствия привычек, которые считаются аморальными. Потому молодые люди тайком  покупают напитки и распивают их в помещении. А женщин не пускают на футбольные матчи и стадионы. Таких запретов можно перечислить много. Учитывая деспотический менталитет властей Ирана, нетрудно понять, почему так много местной молодежи приезжает в Азербайджан, где полностью царит атмосфера толерантности и уважения ко всем без исключения.

То, что происходит сегодня в Иране, более чем оправдывается: люди хотят жить свободно, в унисон со всем миром, со всеми правами и свободами. К счастью, уже есть положительная динамика, так как на фоне протестов власти Ирана вынуждены были пойти на некоторые уступки и упразднить полицию нравов.

Ислам для Ирана не более чем ширма для решения общественно-политических вопросов, способ удержания власти и влияния. Поэтому иранцы вопреки исламу целуются и обнимаются с армянами, которые во время оккупации азербайджанских земель использовали мечети Карабаха в качестве хлева для свиней. Поэтому нам, азербайджанцам, Иран не страшен ни политически, ни религиозно, и никак вообще, так как мы выше всех, всего, даже трона аятоллы!

Абульфаз БАБАЗАДЕ,

«Бакинский рабочий»