«Единственная история, на  которую стоит обращать  внимание,  — это история, которую мы делаем сегодня».

Генри ФОРД

После прочтения данной цитаты создателя первого автомобиля, волей-неволей хочется задаться вопросом: «А какую историю сегодня пишут сильные мира сего»?

Конечно,  мы — лишь составляющая всех процессов, происходящих в мире, однако, находясь на стыке Европы и Азии, у нас появляется возможность следить за их развитием, что называется, из первого ряда и реально оценивать ситуацию.

В своем интервью Винт Серф («апостол Интернета») говорит: «Когда я смотрю на действие Президентской Администрации Соединенных Штатов Америки, у меня возникает ощущение, что они просто игнорируют реальность». По мнению Серфа, США делают то, что считают нужным, а не то, что следует.

Конечно, это очень субъективная точка зрения, однако с ней сложно не согласиться, видя последние изменения как в политической, так и в экономической жизни планеты. И было бы глупо отрицать в этих изменениях роль США. В своей книги «Будущее свободы» (The  Future of Freedom) Фарид Закариа еще задолго до арабских революций почти со стопроцентной точностью указал страны, где и произошли впоследствии перевороты, причем в таком же порядке, как он и описывал.

Создается впечатление, что, как и говорил Винт Серф, существует какой-то, кажущийся на первый взгляд нереальным, хаотичный (но в действительности отражающий политические и экономические интересы США) план действий по изменению всего остального «неамериканского» мира.

Как пишет Умберто Эко в своей последней книге «Выдумывая врага» (Inventing the Enemy), у каждой страны должен быть исторический враг для самоопределения нации. И даже если такого врага нет, страна должна его обязательно придумать. Именно поэтому, как утверждает Эco, после развала Советского Союза и победы в «холодной войне» США оказались на грани утраты внешних консолидирующих нацию факторов. Да, после окончания «холодной войны» в мире образовались большие геополитические пустоты — территории, за влияние на которые велась борьба между СССР и США, или которые ранее находились в сфере непосредственного влияния Советского Союза. И в этом контексте  после победы в «холодной войне» новая внешняя угроза могла обеспечить США проведение внешней политики, направленной на распространение своих интересов.

Начав их поиск, аналитики из США, как нам кажется, пришли к выводу, что внешние угрозы для США исходят из трех групп факторов:

1. К первой группе был отнесен терроризм, который к началу XXI века приобрел формы глобального зла, угрожающего мировому порядку и, следовательно, интересам США. Трагедия 11 сентября, изменившая ход истории человечества была этому однозначным подтверждением.

2. Ко второй группе угроз были отнесены страны с недемократическими режимами, которые в том или ином виде могли поддерживать терроризм или распространять ценности, противоречащие ценностям западного мира.

3. И наконец, к третьей группе угроз были отнесены страны,  по численности населения и территории сопоставимые с США, в которых  успешность экономического развития позволяла проводить независимую от интересов США политику в регионе и мире. Это, в первую очередь, конечно же, Китай, который благодаря экономическим реформам превратился в сверхдержаву и продолжает удивлять мир новым китайским чудом.

Терроризм

Именно он стал  новым глобальным врагом, которому следовало объявить войну и посредством которого консолидировать нацию. А трагедию 11 сентября можно считать началом этой войны, ибо после нее мир стал другим. Но терроризм — понятие интернациональное, не имеющее конкретной прописки. А это не только усложняло борьбу с ним, но и делало ее малоэффективной с точки зрения результативности.

Иными словами, требовалось определение конкретного адресата — очага терроризма и его олицетворения в конкретном лице. Усама бен Ладен, организовавший террористические акты 11 сентября, конечно же, стал олицетворением самого террора, а очагом терроризма были определены прежде всего Афганистан, где Усама скрывался, а также некоторые страны  Ближнего Востока, Северной,  частично Центральной и Восточной Африки. Именно в государствах этих регионов террористические организации проявляли наибольшую активность, а в некоторых случаях, как, например, в Афганистане, сращиваясь с правящим в стране режимом («Талибан»), управляли государством.

Таким образом, война с террором, приобретя свой адреса, все больше начинала ассоциироваться с режимами, в которых первую скрипку играли либо исламские фундаменталисты, либо диктаторы (Саддам Хусейн, Муаммар Каддафи и др.). Иными словами, война, начавшаяся как противостояние с глобальным злом — терроризмом — постепенно переходила в новую стадию — в стадию противостояния конкретным режимам и конкретным странам. Эти режимы подозревались еще и в попытках приобретения оружия массового уничтожения, и если бы эти угрозы стали реальными, то это оружие могло бы попасть в руки террористов. В этом контексте борьба с такими режимами одновременно подразумевала и борьбу с терроризмом. Данный новый аспект войны с терроризмом можно считать началом борьбы со всем «неамериканским» (читай — недемократичным), ибо в высших кругах США пришли к убеждению, что любое неамериканское, это скорее всего недемократическое, а любое недемократическое потенциально таит в себе если даже не террористическую угрозу, то угрозу национальным интересам США — точно.

Борьба с недемократическими режимами

Итак, связав терроризм с недемократическими режимами, США получили «моральный» карт-бланш на изменение и вмешательство во внутренние дела этих режимов. Логика войны с терроризмом, как с порождением недемократических режимов, позволяла делать многое: свергать режимы, привносить свои ценности, пренебрегать резолюциями ООН, создавать секретные тюрьмы (Гуантанамо) и так далее.

Иногда эти средства выходили за рамки международного права, а в некоторых случаях и противоречили ему, но все это было бы воспринято в мире однозначно в пользу США, если бы не Россия, Китай и Иран. У этих стран, отличных друг от друга по очень многим признакам, оказались схожие интересы. Ведь исторически сложилось так, что Россия и Иран имеют обширные интересы в тех же регионах, в которых США начали войну с терроризмом. И кажется, что эта борьба, нанеся сокрушительный удар по террористам и недемократическим режимам, параллельно нанесла ощутимый удар по российским и китайским инвестициям, а также иранским интересам в этих странах.

Так, к примеру, Россия, которая только начала приходить в себя после кризиса 2008 года, сдала свои позиции в Ираке, затем лишилась многомиллиардных контрактов в Ливии, начала терять свои позиции в Египте и  Сирии (последнее заявление Лаврова о неприверженности режиму Асада лишь подтверждает сей факт).

А Иран, как оплот шиизма в мусульманском мире, оказался перед фактом изоляции его влияния на Ближнем Востоке. Неслучайно Россия, Китай и Иран в унисон заговорили о неправомерности вмешательства в Сирию и однозначно, поддержали режим Башара Асада.

События последнего времени — рост влияния Ирана в странах Персидского залива и Ближнего Востока, особенно поддержка  им режима Б.Асада — заставили мировое сообщество, и в особенности США, начать по-другому относиться к Ирану. Если Россия для западного мира оставалась страной с ядерным потенциалом, которую нельзя было не принимать в расчет, то Иран, конечно, стал таковым только в последнее время. То, что Иран не так прост, уже понимают  в Администрации Белого дома. Неслучайно один из наиболее влиятельных аналитиков США Ф.Закария в одной из своих последних статей утверждает, что в недалеком будущем может наступить момент, когда ядерный потенциал Ирана будет выше эффективности Израиля по нанесению удара по иранским ядерным объектам. Называя эту ситуацию по аналогии с военной терминологией «зоной свободного маневрирования», Ф.Закария утверждает, что времени для Израиля остается все меньше и меньше. Но даже в этом «цейтноте» всем уже понятно, что дальше  разговоров и санкций дело так и не пойдет. И почти ежеквартальные санкции в отношении Ирана также не дадут желаемых результатов. ИРИ находит выход из ситуации: то позволяет Индии в рупиях, а Китаю в юанях оплачивать транспортировку нефти, не прибегая к услугам международных банков, то создает благоприятные и очень выгодные условия страхования транспортировок нефтепродуктов в Южную Корею, которая является пятой в мире страной по закупкам иранской нефти.

Впрочем, не будем углубляться в анализ того, что может случиться с Ираном, так как мировые СМИ описали все возможные сценарии и последствия войны, и кажется, что даже если война с Ираном начнется уже завтра, мир от этого не содрогнется.

Экономический успех развивающихся стран

Бен Ладен мертв, арабская весна практически отцвела и начала приносить свои, порой горькие, плоды. Сирия, которая продолжает сопротивление как внутренним оппозиционерам, так и внешним врагам, лишь оттягивает время кончины режима Б.Асада. И какие бы усилия ни прилагали России и Ирана, мир меняется в пользу тех, о ком говорил Винд Серф — в пользу США.

Но увеличилась опасность, исходящая из развивающихся стран. И если с небольшими странами можно каким-то образом договориться, то с великими и огромными державами, такими как Индия и в особенности Китай — намного сложнее. Самое удивительное заключается в том, что игру начали не Индия и не Китай. В принципе, современное экономическое чудо развивающихся стран — это специальная, хорошо разработанная и продуманная программа экономического развития того или иного государства, которую США начали использовать после Второй мировой войны. Первым экономическим чудом Америки, конечно же, была послевоенная Германия. План Маршалла, который предполагал миллиардные американские инвестиции плюс новые технологии, в считанные годы превратил разрушенную Германию в самое передовое государство Европы. Затем наступила очередь сожженной ядерным взрывом Японии — и все заговорили о японском чуде. После войны в Корее, когда в 1953 г. полуостров разделился на северную и южную части, настала очередь Южной Кореи. И тут же мир заговорил о новом корейском чуде.

В отличие от стран, которым США помогли восстановиться, Китай, а также  Индия пошли по несколько иному пути. По пути, предсказанному еще Наполеоном, который предостерегал мир от сильного Китая, от которого содрогнется остальной мир. А идея Президента Рузвельта превратить Китай в буферную зону между США и СССР не только не оправдалась, но и воплотилась с точностью до наоборот. Китай стал независимым игроком в мировой политике и экономики и, взлетев на вершины экономического прогресса,  начал не только догонять, но и обгонять США по основным показателям.

Сильный Китай из «буфера» США стал превращать США в зону своих экономических интересов, делая первую экономику мира зависимой от своих интересов. В этих условиях террор локального уровня или неамериканское поведение (читай — недемократическое) какого-либо государства на Ближнем Востоке или в Африке не могли нанести вред глобальным интересам США, но обладающие огромными человеческими, природными, технологическими ресурсами страны — да! Переняв основные правила игры на мировом экономическом поле, Китай и ему подобные начали выигрывать того, кто придумал игру. И не один раз, а систематически.

События последних нескольких лет позволяют вырисовать нового врага  США — Китай. Война с Китаем, пусть и экономическая, но идет уже  сегодня.Как пишет наш коллега Николас Лиапис в своей работе, все больше компаний в США переходят от традиционного outsorsing в Китай на insoursing обратно себе домой. Основными причинами, по его утверждению, являются подорожание рабочей силы и повышение курса китайского юаня.

Однако все это даже не привлекло бы внимания, если бы не территориальный спор между Китаем и Японией из-за нескольких микроскопических островов. Очевиден тот факт, что жить на них никто не собирается и дело скорее даже не в  исторически сложившихся политотношениях между Китаем и Японией, а в огромных запасах углеводородов, обнаруженных в шельфе островов. Экономике нужны нефть и газ, а Китай испытывает катастрофический дефицит энергоресурсов и готов бороться до конца, понимая стратегическую важность принадлежности этих островов.

В любом случае, начинать войну Японии и Китаю не в первой. Однако на этот раз Япония политически более предпочтительна США, чем Китай, и именно на ее стороне  в качестве союзника и выступят Соединенные Штаты. Хотя США  официально и не высказывались по этому поводу, подписанный в 1960 году договор между сторонами предусматривает вторжение и вмешательство в конфликт США в случае агрессии по отношению к Японии.

Именно такой сценарий и описывают многие ведущие аналитики. По их прогнозам, война может начаться в период 2013—2015 гг.

Стоит также заметить, что еще в 2010 году Обама заявил о расширении присутствия американского военного флота в азиатской акватории, при этом заявив, что США не ждут никакой агрессии от азиатских стран. А недавний законопроект о национальной обороне США на 2013 год, подписанный Обамой, подчеркивает, что острова Сенкаку являются субъектом японско-американского договора о безопасности.

Таким образом, становится очевидным план действий и маршрут перемещения геополитических сил. Это осознает и Китай, и именно поэтому пользуется своим правом на вето почти по каждой инициативе Совбеза ООН, предусматривающей какие-либо санкции в отношении Сирии и Ирана, тем самым удерживая последнюю «арабо-персидскую стену», ибо знает, что после нее может настать закат восходящего солнца.

P.S. На днях США объявили полномасштабную войну Китаю, пока только в кибер-пространстве...

Урхан СЕИДОВ