На повестке формула Хидирбегишвили

Вопросы, связанные с национальной идентичностью, восстановлением территориальной целостности и политическим суверенитетом Грузии, требуют не столько громких лозунгов, сколько глубинного осмысления и стратегического взгляда.

В эпоху, когда глобальная геополитика перетекает в новую реальность, а судьбы государств переплетаются в клубке интересов сверхдержав, особенно важны голос разума, трезвый анализ и честный разговор.

Именно такой взгляд предлагает Арно Хидирбегишвили, генеральный директор и главный редактор агентства «ГРУЗИНФОРМ», директор Центра безопасности, стратегического анализа и информационной политики. Человек, который не раз доказывал, что быть журналистом и аналитиком в Грузии сегодня - это не просто профессия, а гражданская позиция.

В беседе с Арно Хидирбегишвили мы попытались взглянуть на происходящее без политических прикрас, с акцентом на реализм, историческую память и стратегическое терпение.

- Батоно Арно, премьер-министр Ираклий Кобахидзе назвал «терпение» ключевым условием воссоединения с Абхазией и Южной Осетией. Считаете ли вы такой подход реалистичным в условиях, когда поколение, выросшее после конфликта, уже мыслит вне единого грузинского пространства? Не кажется ли вам, что «терпение» без параллельных действий может обернуться потерей исторического шанса?

- «Восстановление территориальной целостности, я думаю, является реальным, если мы проявим терпение и этим терпением будем руководствоваться в нашей политике. Решение этого вопроса, конечно же, будет зависеть от разных факторов, однако при терпении и правильной политике все возможно», - отметил премьер-министр Грузии в интервью телекомпании «ИМЕДИ».

Я привел эту цитату неслучайно. Ведь в этих сдержанных словах - суть настоящей государственной дипломатии. Это та форма политического высказывания, к которой невозможно предъявить претензий. Кто способен оспорить, что в таком деликатном, болезненном и судьбоносном вопросе, как восстановление суверенитета и территориальной целостности страны, ключевыми остаются именно «терпение» и «правильная политика»?

Тем более когда речь идет о судьбах людей, о судьбах братских народов - абхазов и осетин, с которыми мы, грузины, веками жили бок о бок, делили радости и горе, создавали семьи, растили детей, строили общее будущее. Это не технический вопрос, и подход к нему требует особой чуткости. В этом контексте и с точки зрения национальной безопасности, наш премьер-министр не мог позволить себе большей конкретики - и совершенно справедливо.

Посмотрите: на прошлой неделе на брифинге премьер объявил о переводе главы Службы госбезопасности на пост министра нового, специально созданного ведомства. Однако уже на следующий день это решение было пересмотрено. Поясняя ситуацию, Ираклий Кобахидзе вновь прибегнул к обтекаемой, но стратегически грамотной формулировке - «несовпадение позиций и видения принципов деятельности министерства, в том числе в кадровой политике». Вновь - словесная формула, за которую невозможно уцепиться. Ее можно трактовать по-разному, но в любом случае она свидетельствует о зрелом подходе к управлению чувствительной ситуацией.

Да, политик его уровня не может позволить себе говорить вслух о намерениях и планах, связанных с территориальной реинтеграцией. Но я - не премьер. И поэтому могу ответить на ваш вопрос более открыто.

Я действительно верю, что «терпение» при условии «правильной политики» - это не просто формула вежливого ответа, а вполне реалистичный путь. Почему? Потому что выросло новое поколение - молодежь, не обремененная памятью войны, не связанная кровавыми узами прошлого. Это молодые абхазы и осетины, которые не живут в парадигме конфликта, а хотят жить в будущем. И среди них трудно отделить абхазов от мегрелов - настолько тесно переплетены судьбы, корни и культуры.

Я лично слышал от них, этих юношей и девушек, что они хотят свободно передвигаться по Тбилиси, по всей территории своей родной страны - Грузии. Не только приезжать за бесплатным лечением, как это бывает сейчас, но жить полноценно, открыто, достойно. Они хотят диалога, хотят начать с чистого листа. И в этом - их мудрость.

Теперь дело за нами. За Грузинским государством. Мы должны быть готовы протянуть руку, создать условия, в которых процесс сближения станет возможным, органичным и необратимым. Я однажды говорил об этом на пресс-конференции при прежнем премьер-министре Ираклии Гарибашвили, но ничего не добился, но повторяю специально для «Бакинского рабочего» и для Ираклия Кобахидзе, который должен знать: В сегодняшней реальности ни один диплом, выданный в Абхазии, не признается - ни диплом бакалавра, ни магистра, ни ученые степени, включая звания доктора наук и профессора. Единственное, что теоретически может быть признано, - это школьный аттестат, который, пройдя долгую и мучительную бюрократическую процедуру, может быть направлен в так называемое «правительство Автономной Республики Абхазия» в изгнании. Там специальная комиссия с большими проволочками иногда подтверждает факт получения среднего образования. Что же касается дипломов о высшем образовании, они отправляются в Центр по обеспечению качества образования при Министерстве образования и науки Грузии, откуда спустя несколько месяцев приходит шаблонный отказ: в связи с несоответствием образовательных программ диплом абхазского ВУЗа не подлежит признанию.

При этом на все наши заявления о том, что «жители Абхазии, имеющие абхазские документы, это граждане Грузии, просто не оформившие пока паспорт гражданина Грузии», власти Грузии фактически не реагируют. Ведь если принять эту формулировку, выходит, что на основании абхазских документов грузинский паспорт должен выдаваться без препятствий. Но в реальности все происходит иначе. Во-первых, в Тбилиси требуют представить целый перечень документов, справок и свидетелей - и все это исключительно из Грузии, а не из Абхазии. Во-вторых, собирается специальная комиссия, члены которой задают каверзные и некорректные вопросы, направленные не на установление истины, а на то, чтобы найти формальный повод для отказа. Причем отказывают часто без объяснения причин - просто, унизительно и молча. Кроме того, выдвигается еще одно условие: «житель Абхазии, желающий получить гражданство Грузии, не должен иметь никакого иного гражданства». Но как это возможно в сегодняшних условиях? Для любого жителя Абхазии наличие хотя бы российского паспорта - жизненно необходимо. Без него нельзя устроиться в вуз, получить пособие, субсидию или компенсацию, нельзя выехать за пределы региона - это документ, дающий возможность дышать. Молодежь из Абхазии учится в российских университетах, рожает детей в российских клиниках, работает, отдыхает, ездит по обмену, участвует в стажировках и туристических программах - все через Россию. Как им обойтись без российского гражданства?

И вот здесь возникает парадокс: для того, чтобы получить грузинское гражданство, человек из Абхазии должен отказаться от единственного паспорта. Но даже отказавшись, он не получает никаких гарантий - в грузинском гражданстве ему могут попросту отказать. И в результате - человек остается ни с чем, потеряв даже ту минимальную легитимацию, которая у него была. Возникает вопрос: почему это правило действует только для абхазцев? Уроженцы Грузии, проживающие в России и уже имеющие российское гражданство, свободно получают или восстанавливают грузинское, не отказываясь ни от чего. Однако для жителей Абхазии подобная практика невозможна - в их отношении действует принцип «или-или» - или российское, или грузинское. Точка. Это не просто двойные стандарты - это преднамеренное ограничение прав, прикрытое формальной риторикой и избирательной законностью.

Вышеперечисленное не самая большая несправедливость против уроженцев Абхазии. Например, если коренной житель Сухуми, предки которого родились, жили и похоронены в Абхазии, но сам он родился в Сочи, потому что его родителям больше понравился сочинский роддом, то комиссия в Тбилиси в гражданстве такому абхазу откажет, так как он фактически рожден не на территории Абхазии и, тем самым, «ничем с Грузией не связан».

А если у жителя Абхазии есть и российский, и абхазский паспорта, но он родом - из Абхазии, его посылают сдавать экзамены - собеседования по грузинскому языку, грузинской истории и грузинскому праву, на которых, как правило, «срезают», следовательно - отказывают в грузинском гражданстве. По самой оптимистичной статистике из десяти заявлений семерым жителям Абхазии отказывают в гражданстве Грузии. При этом все этапы для получения гражданства Грузии - платные, в каждой инстанции нужно платить от 30 до 500 лари.

И даже тогда, когда случается чудо и на основании абхазского паспорта выдают грузинский, то грузинское водительское удостоверение, т.н. права, на основании абхазского водительского удостоверения не выдают. То есть, по абхазским водительским правам в Грузии ездить нельзя, а грузинские не выдают!

Перечислить все проблемы - времени не хватит: нет программ, адаптированных для приезжающих из Абхазии на учебу, работу, стажировку, конференции. Приехавшие из Абхазии не знают грузинского языка (в отличии от украинских «беженцев», для детей которых сразу же открыли детсады, школьные классы и группы в вузах на украинском языке!), их абхазские дипломы не признают, на работу их не берут, гражданство им не дают, а прожить в Грузии, не имея источника дохода невозможно, жилье, продукты питания - все очень дорого, а пособия, стипендии и дотации для приехавших из Абхазии не предусмотрены. Для выходцев из Абхазии не существует никакой возможности для адаптации на всей территории Грузии, поэтому они разворачивается и возвращаются назад, в Абхазию, глубоко сожалея о своем поступке. Дело в том, что гражданам Абхазии учиться, работать, или лечиться в Грузии сухумские власти строго запрещают (кроме жителей Гали, которые - не граждане Абхазии, а просто имеют вид на жительство). Но по знакомству с большим трудом можно получить специальное разрешение, хотя при этом сразу попадаешь «под колпак» абхазских спецслужб.

Конечно же, «терпение» без «правильной политики» может обернуться потерей «исторического шанса», как вы сказали, наверное, поэтому Кобахидзе упомянул их вместе. Поэтому кроме «параллельных действий», необходимы и действия на уровне правительства.

- Если допустить, что стратегия «мирного ожидания» оправдана, какой может быть конкретная дорожная карта Грузии в этом процессе? Видите ли вы скрытые дипломатические механизмы, экономические или культурные рычаги, которые официальный Тбилиси мог бы использовать уже сегодня для сближения с населением Абхазии и Южной Осетии?

- Конечно вижу, их много, и я их часто упоминаю, правда, не всегда «в лоб», а вполне прозрачными намеками, без упоминания имен, потому что не хочу создавать никому проблемы, в первую очередь - моей Родине, ее власти и национальным интересам. Скажу вам лишь одно: Россия до последнего времени была готова задействовать дипломатические, экономические и культурные рычаги, которые официальный Тбилиси мог бы использовать уже сегодня для сближения с населением Абхазии и Южной Осетии. Такая же готовность имеется по линии церквей. Дело - не за Сухуми и Цхинвали, а за Тбилиси, который пока воздерживается. В Грузии - один политический лидер, это председатель и создатель правящей партии, экс-премьер министр Бидзина Иванишвили. Сегодня положение таково - достаточно лишь одного слова Иванишвили, и «механизмы», как вы сказали, заработают. К сожалению, настоящий грузинский «Deep state» - недоброжелатели во власти - сделали все, чтобы у Иванишвили не было группы самоотверженных профессионалов, которым он мог поручить это направление. Все эти правительства в изгнании и министр реинтеграции - антураж, это они должны заниматься делами беженцев. Кстати, я уже поднял достаточно вопросов, которые они должны ставить перед парламентом, президентом и премьером.

- Как вы считаете, насколько нынешняя геополитическая обстановка, включая войну в Украине, усиление внешнего давления на Россию и потенциальные внутренние изменения в регионе, может повлиять на судьбу Абхазии и Южной Осетии? Несет ли это в себе «окно возможностей» для грузинской государственности или, напротив, угрозу еще большей фрагментации?

- Однозначно несет «окно возможностей». Россия проводит дифференцированную политику по отношению ко всем странам региона, но это «окно» не может быть всегда открытым, оно или закроется, или расширится до размеров двери. Так и быть, скажу эксклюзивно для «Бакинского рабочего»: говоря о «терпении», премьер Кобахидзе имел в виду установку Бидзины Иванишвили - подождать окончания войны в Украине. В зависимости от того, как и когда она закончится, Грузия и будет действовать, это и есть «правильная политика», о которой говорил Кобахидзе и которая выражает позицию Иванишвили. Но есть одна особенность - потом условия могут измениться. Поэтому сегодня необходимо «запустить механизмы» и в отношении восстановления дипотношений с Россией, без которой «запустить механизмы» в отношении Абхазии и Южной Осетии, которые, как мне известно, еще совсем недавно были на старте, совершенно исключено.

- В публичных высказываниях некоторых представителей власти все чаще звучат апелляции к «будущей реинтеграции» регионов. Насколько искренни и последовательны эти заявления? Не служит ли тема территориальной целостности лишь инструментом для внутренней политической мобилизации? Если да, то какова в этом контексте реальная позиция грузинского общества?

- Смотрите, что происходит. Когда у русских, грузин, абхазов и осетин будут одни друзья и одни противники, им делить будет нечего и вопросы решаться сами собой. Когда Грузия откажется от мифических евроатлантических устремлений и восстановит российско-грузинские отношения, по формуле Эрдогана «3+3» или по формуле Хидирбегишвили «Россия+Грузия=Грузия+Абхазия+Южная Осетия», неважно, то начнется реальная реинтеграция, основанная на общих интересах, экономике, на прагматических основаниях, а не на эмоциях.

Власть Грузии в последнее время делает много полезных шагов, например, приостановила процесс евроинтеграции, приняла американский закон FARA, перенимает у Азербайджана многие регуляции, связанные с контролем неправительственных организаций и прочими агентами иностранного влияния, а также против растления общества под вывеской «гендерного разнообразия». Но сегодня грузинская власть - на пол пути, она лишь в шаге от победы, потому что знает, что делать нельзя, но пока не знает, или опасается делать то, что нужно. Грузинская власть знает, что открывать «Второй фронт» против России и объявлять антироссийские санкции нельзя, но восстанавливать дипотношения и диалог с ней, пусть пока - без галстуков, через надежных честных знающих доверенных лиц, пока не спешит, «терпит». Грузинская власть знает, что войной возвращать Абхазию и Южную Осетию нельзя, но начинать с ними разговор с участием российских медиаторов пока воздерживается. Грузинская власть начала процесс выведениях из правовых рамок партии, НПО и медиа прежней власти, создав для этого парламентскую комиссию, пусть с опозданием на 13 лет. Грузинская власть убедилась, что европейские политики им не друзья, а враги, но все равно придерживается легенды «о хорошей Европе и США и плохом «Deep State», который, якобы, вынуждает их делать плохие вещи. У нынешней грузинской власти пока нет политической воли, нет политического решения, чтобы сказать - кто Грузии настоящий друг, а кто враг. Повторяю, для этого необходимо лишь санкция единственного ответственного политика - Бидзины Иванишвили, который, будучи премьер-министром Грузии, сразу же установил полное взаимопонимание и теплые отношения с Ильхамом Алиевым.

Что касается грузинского общества и его консолидации вокруг власти и против оппозиции, для этого вовсе необязательно заманивать граждан обещаниями. Без той формулы, о которой я сказал, то есть «добро Иванишвили - доверенные посредники», которые сегодня не занимают госдолжности, дело не сдвинется с мертвой точки, потому что нельзя путать «Божий дар с яичницей» - государственные дела с бизнесом.

Грузинское общество еще раз убедилось, что Саакашвили и его клика давно, с 2004 года, задумали и в 2008 году осуществили авантюру, из-за которой Грузия потеряла 20 процентов территории. Сейчас для граждан Грузии в первую очередь важен мир в Тбилиси, в Батуми и на остальной территории страны, социальные гарантии, зарплаты и пенсии, мир с соседями, а возвращение в родные места беженцев и другие вопросы должны и могут решать грузинские власти, если на то будет воля Иванишвили.