Выборы в Турции показали, кто пользуется симпатией среди народа 

Лакмусовой бумагой зрелости гражданского общества являются основные выборы в стране, в зависимости от формы правления. В братской Турции это выборы главы государства, хотя парламентский расклад тоже сложился в пользу правящей Партии справедливости и развития (ПСР).

Западные эксперты в один голос утверждали, что противостояние между харизматичным председателем ПСР Реджепом Тайипом Эрдоганом, примерно 20 лет находящимся во власти, и давним его соперником, возглавляющим Республиканскую народную партию, Кемалем Кылычдароглу будет недолгим, так как действующий глава государства воспользуется всей мощью административного ресурса. И если состоится второй тур, это будет поражением и партии власти тоже. 
События опровергли предположения политологов из коллективного Запада, где национализм зачастую граничит с шовинизмом, нацизмом и расизмом. Выборы в Турции прошли крайне образцово, при явке почти в 88%, со скрупулезным подсчетом голосов - особенно старались активисты от политической оппозиции, сколотившей альянс из шести партий, половину которых возглавляют бывшие соратники Эрдогана, обиженные его «замашками султана». Но ведь и Али Бабаджан, и Ахмет Давут­оглу, начинавшие реформы вместе с бывшим патроном, на заре нулевых осознавали важность борьбы против армейской диктатуры, отнимавшей самые лакомые куски национальной экономики и раздающей их даже угодившим иностранцам. После прихода к власти Реджепа Тайипа Эрдогана братская нам страна прошла путь от парламентской республики, где ненавидящие друг друга депутаты месяцами не могли принять важные законодательные акты ввиду отсутствия кворума, до государства с сильной президентской властью, успешно противостоящего как внутриполитическим, так и региональным, и глобальным вызовам. Никто не спорит, что демократия является бесценным опытом, но  при условии, что твою государственность не пытаются расшатать все кому не лень, включая союзников по НАТО, а власти Евросоюза и вовсе открыто заявляют, что «отсталой» Турции не место в нем. 

И это при том, что ряд, мягко говоря, небогатых, паразитирующих на дотациях стран являются членами и кандидатами в члены данного   межгосударственного образования.
Что мы имеем сегодня? Прежде всего факт, благодаря которому никто не может обвинить нынешнюю власть в подтасовке результатов выборов, а это напрочь отвергает измышления о том, что Турция «вновь ступила на гибельный путь Османской империи». Оглядываясь на ретроспективу, констатируем, что Эрдоган на собственном опыте премьера-реформатора убедился во многих преимуществах президентского правления, за несколько лет превратив Турцию из бедной периферии европейской светской демократии в состоятельную межрегиональную исламскую державу, при этом не игнорируя демократические ценности, - ряд западных держав при внимательном анализе могут даже позавидовать твердой общественно-политической дисциплине при абсолютном плюрализме мнений. 
Турция не менялась так радикально со времен Мустафы Кемаля Ататюрка, отца-основателя современной республики. Причем большинство этих перемен не просто популярны среди общественности, но и необратимы, по крайней мере в среднесрочной перспективе, и кто бы ни сменил Эрдогана на боевом посту лидера новой формации, новые реалии в ближайшем будущем надолго останутся такими, какими они сформировались при нынешней власти. То есть даже если гипотетически представить невозможную победу Кылычдароглу 28 мая во втором туре, он и его команда будут идти в фарватере сложившихся правил политической игры. 
Эрдоган и его команда, в названии которой органично переплелись два ключевых понятия «справедливость» и «развитие», пришли к власти на фоне общественно-политического кризиса начала нулевых, и экономическая его составляющая была наиболее очевидной -  если в 2000 году ВВП государства составлял $274 млрд, год спустя этот показатель просел более чем на четверть. В результате возник огромный дефицит внешней торговли - страна импортировала почти вдвое больше, чем экспортировала, а внешний долг подскочил до 40% к золотовалютным резервам. При этом налоговая нагрузка на экономику была настолько высока, что бизнесу приходилось отдавать государству почти половину доходов. 
В результате электорат пришел к урнам для голосования с полным ощущением того, что так жить нельзя, таким образом, ПСР во главе с популярным в народе бывшим мэром Стамбула победила на парламентских выборах с огромным отрывом, получив 363 места из 550 возможных, что позволило впервые почти за два десятилетия сформировать однопартийное правительство. В ту пору премьер-министру Эрдогану предстояло быть не свадебным генералом, а оперативно и основательно решать массу проблем, скопившихся в стране, в первую очередь социально-
экономических. 
Для спасения страны была сделана ставка на развитие всего блока промышленности и туризма, так что нынешний облик солнечного гостеприимного края создан кропотливым трудом нынешней правящей команды. 
Кроме того, в Турции провели денежную реформу, позволившую снизить уровень инфляции, попутно было открыто множество свободных экономических зон, где действовали специальные налоговые условия для компаний, у которых более 85% продукции шло на экспорт, а бизнес получил доступ к льготным кредитам. Экономические преобразования продолжились и после того, как в далеком теперь 2014 году на первых в стране президентских выборах, прошедших путем прямого голосования, победил нынешний глава государства, сменив должность премьер-министра на новый пост. И что? А то, что Турция с 85 млн граждан ежегодно наращивает реальный ВВП на душу населения, - данные статистики свидетельствуют, что этот показатель по итогам прошлого года достиг $10,6 тыс. на человека, а абсолютный ВВП составил 15,6 трлн лир или, в пересчете на условные единицы, $905 млрд (+107% по сравнению с годом ранее). 
Выправилась ситуация и с торговым балансом - за последние 20 лет экспорт братской страны увеличился почти в восемь раз - до $254,2 млрд, и, говоря словами самого Эрдогана, сейчас этот рост «не могут остановить никакие неопределенности и преграды». При этом Президент не намерен останавливаться на достигнутом, планируя вывести государство в топ-10 экспортеров во всем мире. 
Принесли свои плоды и инвестиции в промышленность, в том числе оборонную, - экспорт на этом направлении приносит стране до $60 млрд в год, на фоне того, что Турция была нетто-импортером вооружения полтора десятка лет назад.
Так что Реджеп Тайип Эрдоган стал для Турции, без преувеличения, новым Мустафой Кемалем Ататюрком, что в большей степени проявляется именно в геополитической и идеологической отраслях. Не вдаваясь особо в дела Ближнего Востока и Северной Африки, вспомним создание Организации тюркских государств, в которую входит и Азербайджан. Эрдогану вначале удалось органично подхватить, а затем и развить идею «одна нация - два государства», сформулированную общенациональным лидером 
Гейдаром Алиевым, а затем расширить при помощи официального Баку, на деле доказавшего преимущества тюркского братства, особенно по итогам Отечественной войны 2020 года, не только географическое и культурное, но и военно-политическое присутствие Анкары в странах Центральной Азии на постсоветском пространстве, включив в ареал воздействия даже члена Евросоюза Венгрию, что логично.  
К выборам лидер укрепившей позиции на всех направлениях Турции Реджеп Тайип Эрдоган подошел на фоне наличия очевидных успехов, имея в качестве слабого места частичные упущения в экономической сфере, но все мы отлично понимаем, что речь идет о свое­образной плате мстительному Западу с его валютной монополией за рост влияния братской страны как в регионе, так и во всем мире. 

Фидан САЛМАНЛЫ