Игорь Окунев: У Азербайджана есть шанс при любом раскладе остаться самостоятельным актором

Круг вопросов, обсужденных на международной конференции «Современные проблемы географии: интеграция науки и образования», которая состоялась в Институте географии имени академика  Г.Алиева Министерства науки и образования, касался не только сугубо географических проблем, но и такой относительно новой дисциплины, как политическая география.

Согласно «Википедии», политическая география находится на стыке разных дисциплин, тесно связана со многими общественными науками, в первую очередь с политологией, историей, социологией, международным и государственным правом, что делает ее довольно интегрированной в общественную жизнь. В то же время данная наука входит в систему географических наук, так как имеет целью изучение конкретных социально-экономических территориальных объектов и взаимосвязей между их элементами.  

Об этом и многом другом с читателями «Бакинского рабочего» делится директор Центра пространственного анализа международных отношений Института международных исследований Московского государственного института международных отношений (МГИМО) МИД России, кандидат политических наук Игорь Окунев.

- Насколько нов термин «политическая география» для стран СНГ?

- В России и русскоязычном научном пространстве постсоветских республик он появился в самом конце распада СССР, а на Западе он существует с конца XIX века. Впрочем, в России он тоже был с начала XX века, а затем уже при советской власти был табуирован.

- Чему было посвящено ваше выступление на конференции?

- Структуре мирового политического пространства. В нашем центре мы занимаемся математическим моделированием системы международных отношений. Это некое пространство, которое можно представить в виде политической карты мира (то есть наложение политических границ на физическую карту), а можно в виде абстрактного пространства, в котором государства представляют собой внешнеполитические блоки, взаимодействующие друг с другом. То есть, другими словами мы занимаемся геоинформационным моделированием международно-политического пространства и тех связей, которые там есть.

- И как в этот контекст вписывается Азербайджан?

- Я не являюсь специалистом по Азербайджану, занимаюсь только общими вопросами теории и методологии политической географии. Про вашу же страну могу сказать, что заметно. С одной стороны, присутствует линия стратегического союзничества и в отношении к России, и в отношении к Турции, но с другой - есть общий вектор в некотором смысле быть равноудаленным и независимым и от Америки, и от других центров силы. В современном мире подобная многовекторная модель международных отношений более чем оправдана.

- Ваше впечатление от бакинской конференции. Состоялась ли она на том уровне, на каком была заявлена?

- Приглашение на конференцию я получил через Азиатскую ассоциацию географов, куда входят и Азербайджанское географическое общество (АГО), и наша Ассоциация российских географов-обществоведов (АРГО). То есть пригласили не конкретно меня как ученого Окунева, а как представителя этой структуры. Ну, а у меня, честно говорю, был свой интерес: я хотел познакомиться с политгеографами Азербайджана, с которыми был знаком только по переписке. Речь идет о доценте Наримане Пашаеве (заведующий отделом политической и экономической географии Института географии Министерства науки и образования Азербайджана) и профессоре Чингизе Исмаилове (заведующий кафедрой экономической и социальной географии Бакинского государственного университета). Вот наконец встретился с ними, договорились о сотрудничестве на перспективу.

Так получилось, что они знают мои книги и учебники для вузов и используют их в преподавательской деятельности. Они переведены сегодня на английский, польский, французский и монгольский языки, и мне было очень приятно, что ими пользуются и ваши ученые. Мы как раз обсуждали этот момент, то есть возможность сотрудничества именно в этом сегменте. Довольно плодотворно переговорили, наметили планы, возможно, сможем подписать меморандумы о сотрудничестве между АГО, МГИМО и АРГО.

- Чем РГО, которое тесно сотрудничает с АГО, отличается от АРГО?

- РГО - это не только про науку, но еще и про краеведение, туризм и т.д. А АРГО - это чистая наука, это отдельное общество ученых - географов-обществоведов, которое возглавляет профессор Дружинин.

- Считаете ли вы, что в настоящее время однополярный мир превращается в многополярный?

- Во-первых, надо понять, что нестабильность мира становится стабильностью. Мы входим в период довольно длительной, я думаю, нестабильности, когда в разных частях мира - и это связано именно с перестройкой международных отношений - изменяются правила от однополярности к многополярности. Это очень сложный процесс - найти инструменты для поддержания стабильности в этом мире. Этот баланс сил и интересов между множеством игроков может поддерживаться разными моделями, и все они по-разному будут использоваться в различных странах - где-то будут равно взаимозависимые отношения, где-то - иерархические. И тот мир, в котором мы будем жить через поколение, будет более сложным и многоуровневым. Я думаю, сейчас мы даже не совсем понимаем его контуры, ясно одно: современная система международных отношений и международного права не способна решить существующие проблемы.  

- Поэтому она потерпела крах?

- Она не потерпела крах. Просто общество усложнилось, у людей во всем мире стало больше потребностей, то есть они стали больше требовать от экономики и от политики, усложнились все системы. При этом каждая последующая система не будет уничтожена до основания, она просто возьмет то, что было в старой (например ООН) и обязательно усложнится, потому что многие локальные конфликты невозможно решить в системе «либо вам - либо нам». Многие государства не могут занимать независимую позицию в том мире, когда ты должен быть то с одним блоком, то с другим.

- Вы хотите сказать, что наступит такая эра, при которой, к примеру, не будет полюса Североатлантического альянса?

- Эра будет многоуровневой. На каком-то уровне будут полюсы, центры, которые в первую очередь станут доминировать не политически, не экономически, а выдавая интеллектуальный продукт, в том числе и научный, получить который все остальные страны будут стремиться. И в этом как раз будет их доминирование.

- Это, конечно, касается в большей степени развитых стран?

- Совершенно верно. Будет другое измерение международных отношений, при котором лидеры развитых стран будут зависимы от стран второго эшелона, которые поставляют им ресурсы (например страны Ближнего Востока): раньше Запад доминировал, а сейчас он сильно зависит от них.

- Китай, на ваш взгляд, первая экономика мира?

- По объему экономики, безусловно, первая, а по доле высоких прорывных технологий пока еще нет. Но, безусловно, это один из двух главных полюсов будущего мира.

- И на каком месте в обрисованной вами конфигурации вы видите свою страну?

- В России сейчас чрезвычайно тяжелый период. Она как раз не вписывается во многом в эти модели. Россия, безусловно, страна, очень близкая к Западу ментально, культурно, но при этом не признаваемая Западом как западная. Скажу так: Россия и Запад, и не Запад, и в этом ее сила. Российский экспорт-импорт в значительной степени ориентирован на Европу. Более того, у российской цивилизации - уникальное положение, она может быстро вбирать в себя какие-то западные ценности, а от каких-то отказаться.

- От каких (кроме ЛГБТ, конечно) например?

- Вообще вопросы традиций, религии, семейных ценностей - то есть то, что в России стало важным, вернулось.

- Не могу не спросить про Украину. Ее вы где видите? Украина - цэ Европа или..?

- В мире, в котором нам предстоит жить, не будет того, что Украина цэ Европа или цэ Россия. В этой логике ни Украине, ни России, ни Азербайджану не выжить, это будет поражением. Любая такая модель будет поражением. Если страна хочет сохранить самобытность и развиваться, ей нужно быть и с Европой, и с Россией, и с Турцией, и при этом самостоятельной. Такая система современных отношений - это норма. Нормально быть связанным с разными регионами, быть с ними взаимозависимыми и при этом самодостаточными. Вот такая модель подходит для развития всех стран. А сегодня некоторые политики ставят Украину перед выбором: либо туда - либо сюда. Это большая ошибка.  

- А есть ли у Азербайджана шансы сохранить многовекторность в новой модели мироустройства?

- Да, пока все предпосылки есть. Политика выстроена так, что есть надежда, что в той модели, которую я обрисовал, Азербайджан будет самостоятельным игроком и актором и в то же время будет иметь хорошие отношения и с Турцией, и с Россией, и с другими странами.

- Игорь Юрьевич, вы впервые в Азербайджане?

- Нет, пять лет назад мы с супругой посещали Баку в качестве туристов. Предвосхищая ваш вопрос о том, понравился ли мне ваш город, сразу скажу - понравился. Я вообще считаю его одним из самых красивых городов мира.

- А что именно понравилось?

- Баку - он и современный, и старинный одновременно: это и XV век, и такой роскошный и промышленно-магнатский XIX век, и хайтековый XXI. Восхитило здание оперного театра - европейский модерн, но с явно уникальными восточными чертами. Кстати, рядом стоящие здания такие же уникальные. Именно это ведь привлекает, уникальность. И кроме того, для русского человека Азербайджан, по крайней мере Баку - родной: почти все ответят по-русски, и для меня в этом плане не было никакой проблемы, никакого барьера.

Галия АЛИЕВА,

«Бакинский рабочий»