Интервью Эльмиры Ахундовой с Исмаилом Алиевичем Ибрагимовым

Представляем вашему вниманию беседу Эльмиры ханым Ахундовой с ректором Азербайджанского института нефти и химии (с 1960 по 1970 год и с 1978 по 1988 год), первым заместителем председателя Совета Министров Азербайджана (с 1970 по 1978 год) Исмаилом Алиевичем Ибрагимовым.

Сам Ахундов предлагал в ЦК КПСС на свое место секретаря ЦК КП Азербайджана по промышленности Али Амирова. Али Амиров был очень грамотным специалистом, хорошо знал промышленность и был оперативным работником. Он в этом отношении был похож на Гасана Сеидова. Секретарь ЦК должен быть оперативным и уметь решать вопросы.  

Э.А.: - Обычно, когда человек уходит с высокой должности, это становится для него трагедией, дескать, все: жизнь закончилась. А как себя ощущал Ахундов после отставки?

И.И.: - Во-первых, Вели Юсуповича не сняли. Его освободили, и Пленум выразил ему благодарность. Во-вторых, Ахундов с почестями переходит на научную работу и занимает высокую должность вице-президента Академии наук. Ахундов сам понимал, что надо уходить. Тяжелое состояние здоровья, конфликты между ним и его ближайшим окружением, резкое падение темпов экономического развития. Мы оказались на последнем месте в стране по многим показателям промышленности и сельского хозяйства. Исправить все это ему уже было не под силу.

Нужна была такая сильная, титаническая личность, как  Гейдар Алиев, чтобы переломить положение.

Э.А.: - А как отнеслись в республике к избранию на пост первого секретаря ЦК чекиста?

И.И.: - Единодушного восторга и одобрения, прямо скажу, не было. У нас была довольно сильная когорта министров, все были экономистами по образованию и отнеслись к назначению Гейдара Алиева достаточно скептически. Сказать, что было какое-то ликование - нельзя, но и шумных возражений или возмущения тоже не было. Да и кто бы мог себе это позволить? Партийная дисциплина есть партийная дисциплина. Было настороженное отношение. Но все его приняли. Особенно после августовского пленума ЦК.

Доклад был потрясающий! За каких-нибудь двадцать дней подготовить такой доклад, так во всем разобраться и дать такой глубокий анализ ситуации в республике - это не каждому дано.

Пленум проходил в Доме политпросвещения. Слушали доклад Алиева, затаив дыхание. Я сидел на балконе, прослушал весь его доклад, а потом вернулся в институт и сразу позвонил ему в ЦК, поздравил его.

Одним из главных слагаемых успеха деятельности Алиева на посту первого секретаря ЦК стала прекрасная команда, которую он создал. Атмосфера в верхах коренным образом изменилась: все работали слаженно, склоки и междоусобица прекратились. Да, заседания Бюро проходили демократично, мы могли запереться на закрытых заседаниях Бюро и проговорить, проспорить два, три часа. Но после принятия решения все споры прекращались.  

Никаких «своих» людей в его команде не было. Он подбирал исключительно по деловым качествам. Снял, например, министра мясо-молочной промышленности, а на его место назначил первого заместителя Арифа Мамедова, снимает министра пищевой промышленности, назначает его первого заместителя Камиля Мамедова. Или вызывает из Москвы председателя микробиологической службы страны Алиша Лемберанского и делает заместителем председателя Совмина по строительству. Заместителя министра сельского хозяйства Расизаде делает заместителем председателя Совета Министров по сельскому хозяйству. Щеглова, министра деревообрабатывающей промышленности, делает заместителем председателя Совмина по проблемам легкой промышленности. Это был подбор золотого кадрового фонда. Случайных людей в его команде не было.

Э.А.: - А кто ему помогал в подборе кадров, кто подсказывал?

И.И.: - Прежде всего его прежняя должность. Когда генерал Расулбеков ушел из армии, Гейдар Алиевич предложил ему должность министра связи. Он знал, кто и на что способен.

Как-то нашего постпреда в Москве, дядю Муслима Магомаева, спросили, кого у нас в республике избрали первым секретарем, он ответил, по-моему, замечательно:

- Человека, которого мало кто знает и который знает всех в республике.

Это действительно так и было. Я и Багирова хорошо помню, и с Алиевым долго работал. Должен сказать, что и у того, и у другого был один и тот же подход в кадровых вопросах. Он к нам в вопросах подбора кадров прислушивался. Например, со мной советовался в выборе президента Академии наук. Тогда решался вопрос об освобождении Рустама Исмайлова. Я ему говорю:

- Я могу рекомендовать одного человека на этот пост, но не хочу брать на себя ответственность.  

- Кто это?

- Абдуллаев Гасан Багирович. Я вас об одном прошу: вы, Халилов, Ибрагимов и Козлов на один день поезжайте в НИИ физики, изучите работу этого института и потом примете решение.

И они поехали, целый день провели у Абдуллаева. Вечером мне звонит Козлов:

- Исмаил Алиевич, вы были правы.

Это было в 1970 году. Гасан Абдуллаев был избран и руководил академией хорошо.

…Что еще мне в Алиеве импонировало? Он мог слушать тебя часами, не оборвет ни разу, ни перебьет. Наверное, это в КГБ у него выработалась привычка больше слушать, меньше говорить. Говорить он тоже умел и очень доверительные вещи. Он мог и поругать тебя, и замечание сделать, а когда нужно - поддержать. Это исключительный талант руководителя.

Э.А.: - Каким был стиль работы Алиева? Как проходили Бюро ЦК? Могла ли быть альтернативная точка зрения и мог ли Гейдар Алиев поменять свое мнение после обсуждения на Бюро какого-нибудь вопроса?

И.И.: - В этом отношении он в полном смысле этого слова был демократичным. Мы все высказывались, каждый - свое мнение. Между нами могли возникнуть разногласия. Его талант в том и заключался, что у него было терпение все это выслушать, переварить, проанализировать и принять единственно верное решение. Он подводил итог, и мы приходили к единому мнению. Решение всегда было коллективным.  

Это удивительный человек, я больше таких не встречал в своей жизни!

А как оперативно он все решал. Приведу один пример. В преддверии 30-летия освобождения Крыма, в 1974 году, вношу предложение увековечить подвиг 77-й азербайджанской дивизии, которая принимала участие во взятии Сапун-горы. Я сам во время войны был командиром батальона связи в этой дивизии. Говорю, что хорошо было бы нам принять решение. Он тут же соглашается, мы принимаем решение установить памятник на Сапун-горе и написать историю 77-й дивизии. Решение вопроса поручается Ибрагимову. А всего-то до праздника остается чуть больше месяца. Дело было в конце марта.

На следующий день мы с Омаром Эльдаровым кладем на стол «первому» эскиз памятника. 9 мая памятник на Сапун-горе открылся у въезда в Севастополь. Мы каждую субботу летали туда, я организовал работников, завез туда материал для строительства фундамента. Памятник был в виде металлического флага, на котором была надпись: «77-я дивизия».  

Коллектив специалистов организовали для создания книги, они расспросили участников боев, подобрали фотографии, и мы оперативно выпустили книгу.

Это всего один пример, все остальные вопросы решались столь же оперативно. Он знал, кому и что поручить, и помнил все свои поручения. Он и ценил работников, и требовал с них, и наказывал.

В Бюро ЦК было полное единство. Например, доклад на Пленуме или каком-то совещании. Нам за день его давали для ознакомления. На следующий день он тебя примет, внимательно выслушает твои замечания, дельные внесет в текст непременно.

По кадровым вопросам, часто со всеми нами индивидуально советовался. И только потом принимал решение.

Например, надо было решать вопрос об освобождении одного секретаря ЦК. Он не хотел обсуждать этот вопрос на Бюро и советовался с каждым в отдельности. И только убедившись, что все одного и того же мнения, он вынес вопрос на Бюро.

Э.А.: - Говорили, что у Гейдара Алиева со вторым секретарем ЦК Сергем Козловым отношения не сложились. Это правда?

И.И.: - Козлов был сложный человек. Часто бывал недоволен какими-то решениями и свое недовольство выказывал молчаливостью. Он был скрытный человек, неоткровенный. Они с Алиевым были разные по характеру. Пугачев был, конечно, слабее, ниже по интеллекту, чем Козлов.  

Э.А.: - А кто Алиева устраивал больше?

И.И.: - Ни тот, ни другой. При всех случаях они были агентами Москвы. И Алиев знал, что они все, что им нужно, в Москву докладывают. Но Алиеву было проще, потому что он располагал таким мощным аппаратом, как аппарат Красильникова. Они были с Красильниковым в очень хороших отношениях. Иначе и быть не могло, потому что Виталий Сергеевич бы здесь не удержался. Коллектив, созданный в КГБ, был коллективом Алиева. Он был Алиевым создан и перешел к Красильникову по наследству. Красильников поддерживал Алиева во всех начинаниях. Среди московских кадров он был наиболее искренним человеком.

Э.А.: - Мне кажется, что у него были слабые секретари ЦК по идеологии. После такой яркой личности, как Джафар Джафаров, на эту должность был избран Данил Гулиев. Его наша интеллигенция не воспринимала.  

И.И.: - Данил Гулиев был в партийной школе, потом стал министром образования, а в январе 1971 года - секретарем ЦК по идеологии. Гейдар Алиев, помню, мне сказал: «Нам надо одного коренного бакинца иметь секретарем ЦК». А Данил Гулиев - бакинец, сын нефтяника уста Пири. Через пару лет его пришлось освободить, секретарь ЦК из него не получился. Так же, как и Рамиз Мамедзаде, который тоже не оправдал себя на посту идеологического секретаря. Их предшественники - Джафар Джафаров, Назим Гаджиев, Шихали Гурбанов были сильными секретарями. Вообще кадры Ахундова по идеологии были сильнее.

Для такого человека, как Алиев, нужен был не секретарь ЦК по идеологии, а помощник первого секретаря по идеологическим вопросам. То есть он сам был сильным идеологом. Ему просто нужны были хорошие исполнители.

Э.А.: - Спасибо, Исмаил Алиевич, за откровенное и очень теплое интервью. Доброго вам здоровья!

Окончание. Начало  в номере №235